"Чарльз Ингрид. На пути к войне ("Пилот Хаоса" #2)" - читать интересную книгу автора

усилий, когда она пыталась задействовать всю свою энергию и контролировать
полет в Хаосе. Крейсер вздрогнул и рванулся вперед, слушая ее команды.
Рэнд тоже отозвался тихим криком боли.
Палатон сдержался, когда Рэнд вырвался из кресла, разорвав пояс и с
воплем вскочив на ноги. Его бирюзовые глаза были широко открыты. На бледном
лице появилось выражение такой потери, что у Палатона дрогнуло сердце.
Рэнд поднял руку и потянулся к нему. Их пальцы коснулись на краткий
миг, и Палатон ощутил сияние бахдара, который ему больше не принадлежал... а
потом его захлестнули потоки ужаса и смятения человека.
Мальчик рухнул на пол кабины, как мертвый.


Глава 4


Сердце Палатона дрогнуло, и он бросился к Рэнду.
Руфин оглянулась через плечо.
- В чем дело?
Палатон встал на колено так поспешно, что сустав онемел от удара о пол.
Он стоял рядом с Рэндом, помогая ему перевернуться лицом вверх. Под
закрытыми и бледными веками Рэнда дико метались глазные яблоки. Его дыхание
стало коротким и быстрым. Все это мало утешало Палатона.
- Он без сознания. Это влияние Хаоса.
- Извини. Если бы мне удалось справиться с управлением одной... с ним
будет все в порядке?
- Я не знаком с психологией этих существ, но думаю, да. Он слишком
многое пережил.
Руфин издала понимающее восклицание. Палатон взял Рэнда на руки,
опасаясь задеть повязки.
- Я отнесу его в каюту. Руфин кивнула, сказав только:
- Сейчас у меня все в порядке, тезар. Спасибо за помощь.
Палатон молча принял ее благодарность, поглощенный тем, как бы быстрее
донести Рэнда до пассажирской каюты и устроить в ней поудобнее. Там были
препараты, способные избавить от состояния внезапной потери ориентации, но
Палатон не хотел вводить их Рэнду, пока тот не придет в себя. При его
теперешнем состоянии были возможны любые побочные реакции.
В каюте никого не было. Риндалан обладал привилегией занимать свою
собственную кабину. Палатон задумался, действительно ли старый чоя грезит во
сне о полете и неужели это он помешал Руфин. Палатон не мог припомнить, была
ли в прошлом у Прелата хоть искра таланта, присущего тезару. Вполне
вероятно, Руфин тоже боролась с исчезновением дара, сгоранием, которое
случалось со всеми ними, когда ровно и ярко горящий огонь внезапно начинал
мерцать, а затем исчезал - так быстро, так внезапно, как будто его и не
было.
Он всегда боялся этого. Боялся потянуться к свету и натолкнуться на
непроглядный мрак. А теперь он пребывал во мраке, и это оказалось не
настолько ужасно. Слабость и невропатия, сопровождающие сгорание, еще не
слишком сильно одолевали его. Медленная и мучительная смерть, которой
завершалась болезнь, предстояла ему только через десятки лет.
И если то, что говорили чоя из странной Школы-Дома окажется правдой,