"Порфирий Инфантьев. На другой планете (Повесть из жизни обитателей Марса) " - читать интересную книгу автора

совершенно скрыто от глаз посторонних наблюдателей, к тому же, оно было
выкрашено белою краскою, так что среди окружавших снегов никому не
бросалось в глаза даже и на близком расстоянии. И только самая
обсерватория, т. е. вышка со стеклянной крышей, возвышалась над общим
уровнем верхней площадки горы, но таким образом, что с нее можно было
прекрасно обозревать все окрестности, не говоря уже о безбрежном небе,
между тем как ее можно было заметить снизу только разве в сильную подзорную
трубу, да и то заранее зная о месте ее нахождения. Та сторона, с которой ее
легче всего можно было бы видеть, ограничивалась зияющей пропастью, а
противолежащие горы были совершенно недоступны для подъемов, и таким
образом прикрывали ее.
Осмотрев местоположение обсерватории, я стал рассматривать ее
внутренность.
Внутри она ничем особенным не отличалась от других, известных мне,
обсерваторий: те же инструменты, такие же приборы. Только рядом с главной
астрономической трубой стояла другая труба, очень небольшого диаметра, но
гораздо длиннее первой; внешний конец ее выходил наружу, за стеклянную
крышу обсерватории, а внутренний был закрыт крышкой, завинчивающейся, как у
обыкновенной трубы.
Желая посмотреть в эту трубу, я отвинтил крышку, но только что хотел
подставить к отверстию глаз, как вдруг услыхал подле себя чей-то совершенно
незнакомый голос, явственно проговоривший по-русски:
- Здравствуйте! Ну, как вы себя чувствуете после своего воздушного
прыжка?
Я с изумлением оглянулся кругом, но, кроме меня, в обсерватории
решительно никого не было.
"Что это? Уж не галлюцинация ли?" - невольно подумал я.
- Вы, кажется, изумлены, не видя того, кто с вами говорит? - продолжал
тот же голос.
- Признаюсь - да, и даже очень! - ответил я.
- Немудрено, - продолжал таинственный собеседник, - и вы еще более
изумитесь, если я вам скажу, что с вами разговаривает обитатель совершенно
иного мира: я житель планеты Марс и нахожусь от вас, по меньшей мере, на
расстоянии 70 миллионов верст.
- Вы, конечно, шутить изволите, - возразил я, - тем не менее, я
поставлен в тупик и решительно не могу понять, где вы и с кем я имею честь
беседовать?
- Но я совсем не шучу; уверяю вас, что я нахожусь на Марсе.
Мне было и смешно и досадно, что со мной так фамильярно, ни с того ни
с сего, начинает шутить какой-то совершенно не знакомый мне человек.
- Однако, господин обитатель надзведного мира, - заговорил я, принимая
также шутливый тон и под ним стараясь скрыть свое раздражение, - прежде чем
попасть на Марс, вы, вероятно, первоначально жили долгое время в России,
так как владеете русским языком в совершенстве.
- Ничуть не бывало; но из нас здесь многие знают все ваши земные языки
и наречия. Не трудитесь меня отыскивать,- добавил он, очевидно, видя, что я
заглядываю во все углы обсерватории, теряясь в догадках, где скрывается мой
таинственный собеседник. - Я говорю с вами посредством той трубы, крышку
которой вы только что отвинтили. Это изобретение доктора Роша, вашего
хозяина. Если вы снова закроете трубу, ни вы, ни я не будем иметь