"Вячеслав Андреевич Имшенецкий. Тайник комиссара " - читать интересную книгу автора

Петька выхватил у Тани дневник, спрятал за рубаху. Торбеев ловко
закинул свою берестяную карту на полку.
- Эй, дедушка, живой ты али нет?
Шурка, подскочив, открыл дверь.
- О-о-о, сколько, однако, у тебя гостей-то? - Зашла мама Любы
Тороевой, - В лес иду, саранок накопать надо, да решила рану твою
посмотреть.
- Спасибо, что заглянула, а то болячки опять покою не дают.
Любина мама осторожно сняла повязку, рана затянулась, но худое плечо
деда было ярко-красным. Любина мама пощупала опухоль пальцем и сказала:
- Плохая это примета, шибко плохая. Чалотник надо парить да накладывать
сверху, а то шибко беда будет. Сейчас я сделаю припарку. У тебя есть
чалотник?
Дед рукой показал на маленький мешочек, висящий в углу на деревянном
колышке.
Мама Любы Тороевой стала готовить из травы лекарство, а ребят отправила
домой, но попросила вечером обязательно попроведывать больного.
Ах, дедушка, дедушка! - говорила она. - Какого ты, однако, нехорошего
человека приютил, кушал у тебя, а потом ножом.

ГЛАВА 12

Вечером к ребятам пришёл Шурка Подметкин. Он чинно сел на порог, поджал
босые ноги и сообщил:
Дедушка Торбеев шибче захворал. Мама Любы Тороевой говорит, что у деда
дурная болезнь от раны началась. Ему то холодно, то жарко и зовёт он тебя,
Петька, одного. И чтобы, говорит, взял с собой большую бумагу и карандаш,
карту делать.
Петька заторопился и стал упрекать Шурку, что тот не сразу сообщил, а
заходил ещё к Тимке. Взяв в бабушкином комоде лист крепкой толстой бумаги и
большую лепёшку для деда, Петька выскочил на улицу и помчался во всю прыть.
Перебегая по бревну ручей, он услышал, как, сидя на крыльце, скулит и даже
слегка воет собака Гильза.
Увидев Петьку, она, вильнув хвостом, бросилась к нему, потом отскочила
и стала лапами скрести дверь. Петька, не понимая, остановился. Тогда Гильза
вновь подскочила к нему, схватила осторожно зубами за рубаху и потянула к
порогу. Петька понял, она зовёт его быстрее идти к деду.
Вместе с Петькой в избушку залетела Гильза. Радостно взвизгнув,
заскочила к деду на нары, лизнула его в лицо и легла рядом. Торбеев был
закутан в меховое одеяло. Казалось, он спал, но когда Петька подошёл
вплотную, он открыл опухшие глаза и тихо сказал:
- Худо мне, внучек, не дай бог, что приключится. Карту надобно
составить. Возьми бересту мою, поставь у меня перед глазами, я тебе говорить
буду, а ты рисуй.
Петька вспомнил, что в кармане у него лепёшка, достал её и предложил
больному. Торбеев поблагодарил, но отказался:
- Не до еды мне, Петенька, хоть бы карту вам успеть составить.
Петька положил на стол бумагу. Торбеев, подолгу всматриваясь в
берестяную карту, медленно и едва слышно говорил, куда тянуть карандашную
линию: на север, на юг или на восток. На конце одной линии, идущей строго на