"Вячеслав Андреевич Имшенецкий. Тайник комиссара " - читать интересную книгу автора

спокойно отошла к двери, чтобы не пугать ребятишек. Петька заметил, что губы
у неё седые, как будто в пудре, зубы жёлтые, клыки почти стёртые.
Деда в избушке не оказалось. На маленьком столе из толстых досок стояли
две железные кружки с какой-то напаренной травой. Печка была сложена не из
кирпича, а из камней-валунов. Над ней висели пучки цветов, похожих на
ромашку. Вместо кровати у Торбеева стояла широкая полка из толстых досок. На
ней лежала старая медвежья шкура и одеяло, сшитое из шкур какого-то белого
зверя.
Шёпотом Таня спросила:
- А где же дедушка Торбеев, может, он под своим меховым одеялом лежит?
Петька громко сказал:
- Дедушка, здравствуйте, мы пришли.
Под одеялом никто не шевелился.
Подождав немного, Петька подошёл к нарам и осторожно поднял огромное
меховое одеяло. Под ним никого не оказалось, а лежал только большой
охотничий нож.
Таня заволновалась:
- Петька, а вдруг с ним опять что-нибудь случилось? Может, Мулеков сюда
второй раз...
Она не договорила. На крыльце залаяла собака, забила хвостом о дверь.
- Небось, Гильза, рада, что я глухарика добыл, Вишь, какой красавец!
Гостей нынче угощать будем. А то у нас с тобой житьё-то без хлеба, да и без
мяса.
Торбеев тяжело поднялся на крыльцо и с трудом отворил дверь. Увидев
Таню и Петьку, улыбнулся:
- О, гостей проворонил! Запоздал я вернуться с охоты. Стар стал да от
нападения бандита контузию получил. - Дедушка Торбеев положил добычу у
порога - Сейчас глухарика поставим варить и делом займёмся.
Петьку он попросил принести из ручейка воды и дров, которые лежали
сразу за стеной.
- Собаку, не трусьте, - сказал он, - Гильза малышей не трогает.
Все трое взялись за дело. Вскоре весело потрескивали в печке дрова, а в
огромном ведре закипала глухариная похлёбка. Дедушка бросил в ведро пучочек
травы, какой-то корешок и горсточку соли. Потом, опираясь о стол, дошёл до
порога, приоткрыл дверь.
- Гильза, никого не пущать.
Булькая пузырями, варилась похлёбка. Блики огня через открытую дверку
печки отражались на противоположной стенке избушки. Таня вслух читала
дневник погибшего командира Михаила Быль-Былинского. Шелестели пожелтевшие,
ветхие от времени страницы. Закутавшись в меховое одеяло, дед Торбеев сидел
на скрипучих нарах и внимательно слушал.
"...На юго-восточной окраине города канонада усилилась. Белые стремятся
окружить город со всех сторон, чтобы отрезать Красной Армии выход на
железнодорожную магистраль. В городе появились какие-то типы. Среди мелкой
буржуазии - оживление, по-видимому, готовятся поднять мятеж в тылу красных
отрядов. Сегодня в 19 часов вечера, на последнем заседании большевиков,
принято решение: не дать сомкнуться белогвардейцам и под покровом ночи
отвести сражающиеся красные отряды к линии железной дороги. Мост,
связывающий город со станцией, намечено после отхода взорвать.
Лично мне приказано организовать срочно отряд и вывезти из города