"Андрей Имранов. Вопрос экономической целесообразности" - читать интересную книгу автора

Медленно и бессмысленно, как сомнамбула, я повернулся, вышел из комнаты
и, медленно и осторожно, закрыл за собой дверь. Мне определенно нужен
отпуск.


* * *

Многое (если не сказать - все) изменилось в моей жизни за шесть лет,
прошедшие с моего лунного приключения. Против ожидания, со мной ничего не
случилось. Никто не пытался отправить меня на тот свет, более того, сколько
не присматривался, я не замечал никакого особенного внимания к своей
персоне. А если и замечал, то это всегда оказывалось естественным людским
любопытством - все же я стал довольно известной персоной после той истории.
Временами мне даже казалось, что Штейнберг просто попугал меня своими
последними фразами и давно уже и думать про меня забыл. Тем более что самому
предаваться раздумьям у меня особо времени не было. Сегодня я - один из
самых известных и самых дорогих практикующих психотерапевтов. И - один из
величайших циников. Имею право, поверьте. Если я хотя бы заикнусь, что
собираюсь писать мемуары, через пару часов к моей двери выстроится очередь
наемных убийц. По-моему, мы зря ищем следы иных цивилизаций в космосе.
Представители иной цивилизация давным-давно живут среди нас, пользуясь
плодами наших трудов. Им чужды понятия честности, порядочности, любви,
дружбы и всего того, что отличает хорошего человека. Чужды, но не непонятны.
Они высокоразумны и легко пользуются этими понятиями для достижения
собственных целей. Не знаю, откуда появился этот вид Homo Superiour, вывелся
ли в результате эволюции или действительно пришел из глубин вселенной. Но
если последнее - не удивлюсь.
У меня дом в швейцарских Альпах, два дома на восточном побережье,
квартира в Париже. Но бываю я в них редко, и живу обычно в особняке в
Куинсе, где обычно и принимаю клиентов. По остальным моим домам в основном
Лиззи мотается, иногда - с сыном. Лиззи - моя вторая жена. У нас с ней
просто договоренность - я даю ей деньги и ввожу ее в высший свет, а она
создает мне домашний уют, ощущение надежного тыла, сверкает красотой на
раутах и не гуляет налево, или, по крайней мере, делает это незаметно. Не
скажу, что у нас какое-то взаимное чувство, но договоренность мы соблюдаем
хорошо. Во всяком случае, так получилось лучше, чем с первой женой. Я
принимаю клиентов с двенадцати дня до восьми вечера по будням, по субботам
хожу на собрания Хаус-клуба, по воскресеньям играю в гольф с Маккензи, Полем
Брауном или с четой Дикаприо. Так и живу. Если бы не Макс - мой сын от
первого брака, все было бы совсем тоскливо.
Первый год я еще иногда вспоминал о грандиозном рождественском подарке,
спрятанном под лунным грунтом на берегу моря спокойствия, но чем дальше, тем
меньше оставалось во мне от того восторженного идеалиста, которым я был
когда-то. И все реже я думал о звездах и о всеобщем благоденствии. Не бывает
всеобщего благоденствия, так уж люди устроены. Личного благоденствия хотят
почти все, но вот всеобщего - немногие, да и те, что хотят, имеют каждый
свое представление, чего именно надо дать всем и каждому, чтобы оно,
наконец, наступило, всеобщее это счастье и благополучие. Может, я еще долго
не вспоминал бы о тех событиях, если бы три дня назад не наткнулся на
заметку в газете. "Бриллиантовый король при смерти", гласил заголовок и чуть