"Анатоль Имерманис. Смерть под зонтом " - читать интересную книгу автора

Церковь могла принять около двухсот богомольцев. Крюдешанк был
достаточно разумен, чтобы понять, что больше не привлечь ни повышениями по
службе, ни доплатами за безбрачие.
Зайди он сейчас сюда, его наверняка хватил бы удар. Алтарь был
превращен в столик забегаловки. На разостланных газетах стояли бутылки
"Александрийского нектара" вперемешку с початками кукурузы и ломтиками
консервированной колбасы. Вокруг алтаря на скамьях сидело человек десять.
- Непомука Берлунда кто-нибудь видел? - спросил начальник полиции.
- Вот я, - поднялся навстречу долговязый мужчина лет тридцати в
джинсовом костюме и ковбойской шляпе. Он сделал основательный глоток из
бутылки, не спеша закусил кукурузой и колбасой и сказал: - Хорошо, что
пришли, Абуш, я уже собирался...
- Неужели вы не испытываете неловкости? - начальник полиции
выразительно покосился на алтарь. - Я отнюдь не моралист, но это, по-моему,
смахивает на кощунство.
- Я бы назвал это скорее деликатностью, - усмехнулся Берлунд.
- Разве лучше, если бы мы выпивали в консервном цехе у всех на виду?
Кое-кто из бывших рабочих Крюдешанка не может себе позволить и кружки пива.
А здесь на нас взирает один господь бог, которому нечего нам завидовать...
- Ведь он от выпивки воздерживается, - засмеялся кто-то из компании. -
Не сердись, начальник, пока Крюдешанк нам платил, мы были готовы поверить
всему, даже тому, что завтра наше озеро перестанет смердеть. Кому же теперь
нам верить, Винценту Басани, что ли?
Дождь немного стих. Мы с Берлундом уселись под навесом на прозрачных
коробах. В них пестрели этикетки, которым не доведется украсить некогда
прославленные консервы "Посейдона".
- Что на сердце? - начал разговор начальник полиции. - Если окажется,
что ты меня вытащил сюда, чтобы выжать десятку еще на бутылку-другую, то я
засажу тебя по шестому дополнению к статье 121 уголовного кодекса.
- Шестое дополнение? - Берлунд нахлобучил свою ковбойскую шляпу. -
Обман с целью незаконной наживы, если мне не изменяет память.
- Не изменяет, - подтвердил Грегор Абуш. - Предусмотрено наказание от
одного до трех лет. В случае чистосердечного признания обвиняемый, если не
был ранее судим, может надеяться получить год условно.
- Обвиняемый согласен. Но прежде всего десятку! - протянул руку
Берлунд.
Обмену этими репликами не сопутствовала ни одна улыбка. Тогда я еще не
знал, что одна из особенностей александрийского юмора - серьезное, даже
мрачноватое выражение лица, что придавало их шуткам особый смак.
Я был готов выложить эту десятку Берлунду из собственного кармана -
такое облегчение почувствовал, убедившись, что мои недобрые предчувствия
лопнули как мыльный пузырь.
Однако, к моему удивлению, Берлунд начал совсем в другом тоне:
- Я не уверен, но мне кажется, что полиции... - он остановился,
недоверчиво взглянув на меня.
- Латорп мой старый приятель, - успокоил его Грегор Абуш. - Говори
смело. Что случилось?
- Карпентер обещал быть через четыре часа, чтобы выплатить нам
остальные деньги. Исчез, словно в колодец упал. Всю Александрию обзвонил,
никто его не видел.