"Валерий Ильичев. Сладкая ловушка " - читать интересную книгу автора

взять бутылку на двоих. Я ровно половину заплатил, а он вызвался разливать.
И, что ты думаешь: налил, паскуда, мне грамм на двадцать меньше чем себе. Я
стерпел. Ну думаю, ошибся мужик. С кем не бывает. Посидели, поболтали о
том, о сем. Решили добить остатки. Так он вновь тот же номер выкинул. Себе
почти до края налил, а мне чуть больше половины. Ну я и не выдержал,
схватил каменюку и врезал ему как следует. И поверь, Игнатов, не жалею!
Глядя на узкий лоб и косо выдвинутую вперед челюсть, Ершов с
неприязнью подумал: "Настоящий "неандерталец": за какие-то пятьдесят
граммов убить человека - это уж слишком!"
И не удержавшись, неприязненно спросил:
- Неужели за пару глотков водки можно черепа проламывать?
- Ты, мент, из меня отморозка не лепи! Неужели я стал бы за водку его
калечить? За подлость покарал крысенка. Ну захотел выпить побольше -
попроси! Я завсегда могу понять другого мужика. Но он же меня за лоха
держал! Решил кинуть как последнего фрайера! Я хоть в зоне в простых
мужиках ходил, но свою гордость имею и не позволю на себе ездить!
И гневно играя желваками махнул рукою: Веди меня в ментовку. Ни о чем
не жалею! Только позвольте курево по пути купить. Не хочу в камере ни от
кого зависеть.
Всю дорогу до отдела внутренних дел Ершов неприязненно смотрел на
сутулую фигуру задержанного и понуро шагавшего навстречу неволе: "Может и
не врет Мухин - не жадность, а обида взыграла. Гордыню его, видите ли,
уязвили. Да все равно как ни крути, а убил он собутыльника за несколько
глотков водки. Дикость! Иначе как неандертальцем такого типа не назовешь".
Оформив первичные документы, Ершов передал Мухина следователю. Его
участие в деле было в сущности завершено и он уже мог о нем не думать. Но у
сыщика все не выходило из головы, как это можно погубить человека из-за
лишнего глотка водки. И лишь звонок жены отвлек его от тяжелых раздумий.
Раиса тоном, не терпящим возражений, потребовала от супруга после
работы заехать на рынок и купить для сынишки килограмм клубники. Ершов
раздраженно повесил трубку: "почему опять я? Как будто сама не могла это
сделать!"
Но тут в кабинете появился Стасов, и сыщику пришлось заняться
доставленными в дежурную часть парнями, продававшими неизвестно откуда
взявшиеся у них женские серьги. Закрутившись в круговороте новых
криминальных событий, Ершов вспомнил о наказе жены лишь перед самым уходом
с работы. Чтобы доехать до рынка ему пришлось сделать пересадку и долго
ждать автобуса. Это только усилило его недовольство: "Сидит райка у себя в
конторе и только с бабами лясы точит, а я после целого дня нервотрепки
должен вместо неё на рынок тащиться",
Не в лучшем расположении духа, Ершов обошел торговые ряды, придирчиво
разглядывая выставленные на прилавки лотки с сочными, радующими глаз
ягодами. "Лето в разгаре, а они такие безумные цены накручивают! А возьмешь
дешевую с гнильцой, то Райкиного крику не оберешься".
Представив очередную истерику жены, Ершов внутренне содрогнулся, и в
самом дурном расположении духа направился к высокому усатому толстяку,
перед которым на прилавке лежала в лотке ровно уложенная в ряд крупная
сухая клубника.
С показным равнодушием взяв протянутые деньги, толстяк нагнулся под
прилавок и стал набирать ягоды в пакет деревянным совком. Быстро бросил