"Г.М.Игнаткович, В.А.Мельничук. Пограничная застава " - читать интересную книгу автора

как у кавалериста, наполовину закрывала подрезанная ножницами потрепанная
шинель. На яловых сапогах белела въевшаяся пыль. Шинель была стянута
брезентовым патронташем, туго набитым патронами. Голову покрывал
серо-зеленый суконный шлем с красной матерчатой звездой.
- Здравствуйте, я Карацупа. - Он крепко сжал мою руку. Голос
простуженный, с хрипотцой. Кожа на лице впитала ожоги солнца, хлесткие удары
вьюг и морозов, сырость затяжных дождей. В крутых бровях Карацупы, казалось,
застыл гулкий ветер сопок и распадков. Литой подбородок придавал лицу особую
строгость. Поражали глаза Карацупы - сурово-холодные, с металлическим
блеском, настороженные. В первую же минуту встречи глаза его словно
пробуравили меня, беспощадный взгляд изучающе скользнул по моей фигуре с
головы до ног. По спине у меня побежали мурашки. Я понял: так Карацупа
изучал незнакомого, впервые встречаемого человека, по профессиональной
привычке оглядел он так и меня: кто я - друг или недруг? Начальник заставы
Усанов улыбнулся и сказал:
- Это наш гость, корреспондент из Москвы. Приехал к нам тебя описывать.
Настороженный и суровый Карацупа опешил, покраснел и с удивлением
посмотрел на меня, потом на Усанова.
- За что? - едва выдавил из себя следопыт.
- Отставить! - насупился Усанов. - Приказано, - деловито продолжал
начальник заставы, - включить товарища корреспондента в твой наряд. Он будет
помогать нести службу, - при этих словах Усанов не скрыл иронической улыбки,
но сразу посерьезнел и уже назидательно закончил: - Учи корреспондента,
показывай ему все, что нужно. И очень прошу, не отвечай товарищу
корреспонденту так односложно, как обычно: "Все в порядке, все нормально".
Ясно?
Карацупа явно растерялся. Он привык к тишине дозорных троп, к безмолвию
секретов, и вдруг такое... Страдальчески посмотрев на начальника заставы,
следопыт обреченно вздохнул, переступил с ноги на ногу и еще раз умоляюще
посмотрел на Усанова.
- Приказ есть приказ. Исполняйте!
Карацупа подтянулся, отдал честь и, холодно посмотрев на меня, коротко
бросил:
- За мной!
Началось с того, что, выйдя из кабинета начальника заставы, Карацупа
повел меня в столовую. Не говоря ни слова, закончив обед, он отправился в
казарму. Гитарист, сидевший у окна, почтительно встал в положение "смирно",
махнул рукой, и бойцы, оборвав песню, вышли из спальни. Карацупа снял с себя
одежду, скупыми, заученными движениями аккуратно положил на табуретку брюки,
гимнастерку и лег на койку.
- Отдыхать! - приказал он мне. - Обязательно отдыхать! - И сразу уснул.
Я забрался под одеяло, но уснуть не мог. Рядом лежал волновавший мое
воображение следопыт, и я разглядывал его мужественное лицо. Светловолосый,
с хорошо вылепленным лбом, правильным овалом лица, он сладко причмокивал во
сне, чуть похрапывал и казался простым и милым деревенским парнем.
Чернобровый боец, дежурный по заставе, заметив, что я не сплю, сел ко
мне на койку.
- Снимать Ингуса будете? Это вполне правильно. Только вы на самого
Никиту в смысле рассказов не очень надейтесь: буркнет два слова - и весь
сказ. Меня тут приспособили к стенной газете заставы, я уж просил Карацупу: