"Наталья Игнатова. Оса в паутине" - читать интересную книгу автора

над его головой.
Он, кстати, совсем невысок, этот Тиир фон Рауб, чудовище из тевтских
ВВС. Невысок и худощав, на взыскательный взгляд, так даже, пожалуй, слишком.
Но слабым или хрупким отнюдь не кажется, скорее наоборот, впечатление от
этого летуна, как он тонкого и гибкого клинка. Из тех, что рубят
подброшенный в воздух шелковый лоскут.
Если бы не цепи. Тяжелые даже на вид, и такие нелепые.
- Холодное железо, - он глянул исподлобья хитрющим глазом. Одним.
Второй заплыл окончательно, - суеверный вы народ, уруки.
- Иногда, - Айс подошла ближе.
Да, он совсем невысок, ниже ее на полголовы. И, оказывается, у него
светлые волосы. Пепельные. Это красиво.
- Жаль вас разочаровывать, - фон Рауб покривился и вдруг, рывком, стал
сантиметров на десять выше, - честное слово, госпожа фон Вульф, обычно я
выгляжу несколько ухоженнее. Доказать это сейчас нет никакой возможности...
- сквозь насмешку в теплом голосе впервые проглянули досада и легкий стыд, -
увы, вам остается поверить мне на слово.
- Я верю, - Айс разглядывала его, чуть смущаясь и напоминая себе, что
она, в конце концов, ученый, а этот человек - любопытнейший экземпляр,
представитель неведомого науке вида... - я верю, и даже могу себе это
представить.
Ей хотелось сделать это вчера. Сегодня представилась возможность. Айс
протянула руку и коснулась его лица. Увидела изумление в черном-черном,
непроглядно черном взгляде.
И шепнула:
- Хочу посмотреть, верны ли мои представления.
Осторожно-осторожно. Чтобы не сделать больно. Хватит с него боли,
честное слово, слишком много ее для одного человека. Самыми кончиками
пальцев... Безобразный синяк. Черты лица такие тонкие, острые скулы
эльфийской лепки... У кого поднялась рука?
Вот. Так куда лучше.
- Смотреть двумя глазами удобнее, правда? - она улыбнулась, впервые
разглядев в горящих черных глазах недоверие и растерянность. Ей он верил,
да, верил. Он не мог поверить в происходящее, - а я думала, вы никогда не
теряетесь.
Он не ответил. Опустил ресницы, длинные и острые... может, и вправду
эльфийская кровь?
Может быть.
Заодно долой и щетину. Мужчины его породы, собственную небритость
воспринимают болезненнее, чем, скажем, сложный перелом берцовой кости. Хуже
для них, разве что, не очень свежее белье.
Губы разбиты. Больно, да? Ничего, потерпи немножко, сейчас... а этот
шрам, он не от удара. Айс знала от чего остаются такие рубцы, и едва сама не
прокусила губу от острой, болезненной жалости. Сейчас, когда с него слетела
маска, она смогла заглянуть в его душу. В темноту, в холодную и сырую
каменную тьму. Давит, со всех сторон давит, и солнца нет, нет ветра, нет
даже звуков, кроме бесконечного, сводящего с ума журчания воды по холодным
камням.
- Бедный мальчик, - Айс обняла пальцами его притянутые к подбородку
ладони, такие узкие, красивые, длиннопалые кисти, - птаха, и косточки