"Наталья Игнатова. Волчья верность" - читать интересную книгу автора

сказал Казимир.
Тир не понял. Машины все живые, без разницы, кто и какими руками их
собирает. Просто большинство машин спит.
- Суслик, - Казимир был недоволен, - у тебя свои методы, у меня свои.
Ты же не думаешь, что знаешь объективную и абсолютную истину?
- Вода мокрая, - сказал Тир, - сажа черная, машины живые. На
объективность не претендую.
- Это будет моя машина, - светлый князь сделал акцент на слове "моя", -
и я оживлю ее по-своему. Ты поможешь мне купить детали?
- Помогу.
Тир подумал, не слупить ли с Казимира десять процентов комиссионных за
посредничество, и решил, что лучше не надо. Казимир ведь поймет, что дело не
в деньгах, а в принципе, и непременно вообразит себе, что Тир, таким
образом, снова хочет чему-то его научить. Вообразит-то правильно, но
обидится, а обиженный Казимир - это проблема. Он и так в последние пару лет
обижается чаще, чем его обижают.

ГЛАВА 2

Я - пыль небес и небу господин.
Джэм


Блудница пребывала от обновы в полном восторге. Каждый взлет для нее
был как первый. Каждое возвращение домой - великое огорчение. А еще она
полюбила танцевать.
Подчиняясь музыке, отдаваясь музыке, она забывала обо всем, кроме
музыки и неба. Или, может быть, Тиру хотелось верить, что она забывает. Что
Блудницей управляет не только он сам, но и ее собственная воля.
Без "может быть". Верить - хотелось, но, увы...
У Блудницы была воля, у Блудницы была душа, но Блудница оставалась
машиной - существом, полностью зависящим от человека... от демона. Все
равно. Сама она, даже если бы захотела, не могла перехватить управление.
Прервись контакт пальцев с податливыми кнопками, и Блудница погасит
двигатели, пролетит какое-то время по инерции, а потом просто повиснет между
землей и небом. Она будет недовольна, она будет настаивать на продолжении
полета или - как в последнее время - на продолжении танца, но вести в этом
танце способен только Тир.
Жаль. Хотя жалеть об этом так же нелепо, как о том, например, что
солнце не зеленое.
Он мог бы заставить Блудницу летать без него - это он умел. Подавить
волю машины, подчинить ее душу, сделать частью себя. И не нужен будет
физический контакт, не обязательно будет даже находиться в кабине. Болид,
превращенный в придаток человека, станет игрушкой с дистанционным
управлением. Крепко спящей, сломанной игрушкой.
Отвратительно. Вот так и теряют остатки способности любить.
А Тир любил свою машину. Когда речь шла о Блуднице, он без колебаний
использовал слово "любовь" и не сомневался, что способен испытывать такие
чувства, не сомневался, что имеет на них право. Блудница любила его.
Чувствовала его сожаление несмотря на то, что Тир и сам-то не был уверен,