"Наталья Игнатова. Охотник за смертью" - читать интересную книгу автора

а ты сказал, что их там много.
- Много... - Альгирдас уже забыл, с кем разговаривает, говорил сам с
собой, не с глупой дочкой какого-то жреца, - разных, и не только здесь. Их
полно, таких одержимых, как они мне по дороге не попались?.. Так и не
попались. А еще мертвяки... не успею. Один - никак не успею.
- Так здесь еще четверо твоих, - не уловив смысла в обрывочном
бормотании Альгирдаса, Эльне уцепилась за последние слова, - в ограде живут,
вместе с тобой приехали. Позвать их?
- Я сам.
Он бросил через тын четыре прозрачных тонких нити, безошибочно отыскав
среди местных четыре родных души. Братья-охотники, приставленные охранять
его, - мог бы и сам сообразить, что никуда они не денутся, - были рядом на
Меже, останутся рядом и в тварном мире. Братьям достаточно было
прикосновения паутины, чтобы поспешить к Пауку.
Эльне... ох, ей, наверное, нужны были хоть какие-то объяснения. Но -
потом. Все потом, а сейчас пришла в голову мысль - или даже идея, - словно
добрый гений осенил крылом, пролетая.
И Альгирдас поспешил к шалашу, не дожидаясь, пока охотники
присоединятся к нему. Одежда на нем курилась паром, стремительно высыхая.
Паутина - ну, конечно же! Духи связаны между собой одной службой, одним
господином, и сколько бы ни было их, от одного к другому всегда можно кинуть
ниточку. Хватило бы сил. Впрочем, на такое дело можно взять и у слепого
бога. А там посмотрим, чем расплачиваться.

* * *

На полночь отсюда, в землях, граничащих с владениями Старейшего
Оржелиса, мертвых не сжигали. Их закапывали в землю вместе с оружием,
украшениями и посудой. На съедение червям. Как будто никогда не слышали о
Совии, донимавшем собственного сына требованиями похоронить его пристойно,
пока тот не перепробовал все виды погребения. Своенравный старик остановился
на сожжении тела, а уж кому, как не мертвецу знать, что для него лучше?
Суеверным Альгирдас не был, и любой погребальный обряд принимал как должное:
ведь мертвый не станет беспокоиться, если он похоронен согласно своей вере.
Однако в том, что тело умершего гниет и поедается червями, Паук находил
нечто... неприятное. Да. То есть меньше всего хотелось бы самому оказаться в
таком положении. Альгирдас уверен был, что он-то наверняка встал бы и пошел
донимать живых. И ладно, если по-хорошему, как Совий.
Да пусть бы их, соседей, с их обычаями. Мысли о тысячах мертвецов, не
ставших золой и пеплом, безропотно и терпеливо лежащих в земле стали
беспокоить отнюдь не из страха перед червями. Просто эти мертвые, если, не
приведи боги, что-то нарушилось в защитных обрядах, проведенных при
захоронении, могут стать добычей все того же Сенаса. И, по словам плененных
духов, к этому все идет. Одержимый, волей бога-покровителя попавшийся на
пути Паука - один из немногих живых, кого использует в своих целях
прародитель упырей. Сенас предпочитает мертвых. И в его распоряжении
предостаточно трупов. Братство изрядно уменьшило число его детей, обращенных
смертью и кровью; братство умиротворяет заложных мертвецов, лишенных
достойного погребения, самими людьми отданных во власть Сенаса; но не может
же братство раскапывать курганы и могильники, проверяя, спокойны ли