"Наталья Игнатова. Охотник за смертью" - читать интересную книгу автора

Радость и боль.
Альгирдас знал, что из-за этого и погибла Жилейне. Потому что он не
смог ей помочь. Ее убивали где-то недалеко, туда можно было добежать,
успеть, спасти... а он умирал вместе с ней и даже сказать ничего не мог, -
только хрипел от боли, пытался, если не бежать, так хоть ползти к ней, к
сестренке, к его зрячей половинке. Отец кричал ему что-то, тряс за плечи,
рядом толклись бесполезно какие-то жрецы, лопались нити ворожбы, когда
Альгирдас пытался сплести паутину.
Жилейне убивали... Долго. А он, когда прозрел, умер вместе с ней.
И даже обрадовался, когда все закончилось.

Об этом Орнольф не знал. Только догадывался. Он видел их вместе - своих
синиц, равно любимых, разных, похожих. Он знал, как они близки. Были близки.
И мог представить себе, как это было, когда Жилейне умирала в лесу, под
ножом неведомого убийцы, и Эйни умирал тоже и не мог увидеть того, кто
убивал его сестру.
Прозреть только для того, чтобы увидеть ее изуродованное тело - лучше
уж оставаться слепым.
Рассказывали, что Гвинн Брэйрэ нашли Паука в Щецине, у ног его слепого
божества. Он просил, требовал, чтобы владыка небес и преисподней вернул его
сестру. Он просил его указать убийцу. Он принес богу две из трех жертв,
птицу и зверя, и братья попытались остановить его прежде, чем будет
принесена третья. Прежде, чем Паук убьет человека.
Рассказывали так же, что четырнадцатилетний юноша бился с ними, закрыв
глаза, потому что тогда еще не привык смотреть глазами. И что он иссушил
троих братьев, а еще двое едва не задохнулись в паутине, прежде чем явился
Син. А Син явился незамедлительно, просто Паук, когда надо, мог быть очень
быстрым.
Или когда не надо? На этот счет мнение братьев расходилось.
А расспросить непосредственно пострадавших было пока невозможно, - им долго
предстояло восстанавливать утраченные силы в святилищах своих богов.
И еще рассказывали, что Паук и Син схлестнулись на капище темного
божества, сами как два полубога. И на стороне Паука были силы пяти
побежденных им Гвинн Брэйрэ, и искусство боя, без остатка отданное ему
наставником Сином. А на стороне самого Сина была бесконечная любовь к
ученику и бесконечная жалость.
Син скрутил Паука, а потом выпорол так, что тот долго спал на животе, а
ел только стоя.
Что ж, из всех наставников, Син был самым мудрым.
- Через два года, - сказал он Орнольфу, - с этим подарком богов в
случае чего не сладит никто кроме тебя. Готовься, Касур, легкая жизнь
закончилась.
- В случае чего? - спросил Орнольф. - У Хельга остался только отец.
Неужели он тоже?..
- Три года назад я просил тебя беречь его, - напомнил Син, - сейчас я
скажу: береги себя, Молот Данов. У Альгирдаса остался еще и ты. И не только
мне кажется, что Паук Гвинн Брэйрэ слишком человечен для роли, которая ему
уготована. Его бог тоже так считает.

* * *