"Шамиль Идиатуллин. Татарский удар " - читать интересную книгу автора

- Вторая - Рахимова и Ецкевича, советников ваших, подальше как-нибудь
от дел всяких держите.
- Ух ты, - Магдиев широко заулыбался. - А чего так?
Я пожал плечом и буркнул:
- Хорошего они не посоветуют.
- Ага, - сказал президент. - А премьера не снять? Или, может,
конституцию перепишем?
Я опять пожал плечом.
Магдиев встал - в своей сумоистской манере, неожиданно и быстро, -
отошел к столу, взял из стопки документов два листка и, вернувшись, широким
жестом положил их передо мной. Листки были подписанными сегодня указами об
отставке советников Ецкевича и Рахимова в связи с их переходом на другую
работу.
- Ух ты, - сказал уже я.
Магдиев отобрал у меня указы и осведомился:
- Aibat me shulai?*
______________
* Так хорошо?

- Bik aibat, - согласился я. - Nihayat' sugyshka barabyz*.
______________
* Очень хорошо. Наконец-то на войну пойдем.



5

Отец валялся в углу. Вдруг он приподнялся на
локте, прислушался, наклонив голову набок, и говорит
едва слышно:
- Топ-топ-топ - это мертвецы... топ-топ-топ...
они за мной идут, только я-то с ними не пойду...
Марк Твен

КАЗАНЬ. 7 ИЮНЯ

Летфуллин позвонил Гильфанову в семь вечера, когда тот выслушивал отчет
за день Рамиля Курамшина. Рамиль имел подпольную кличку Воевода, потому что
отвечал за матобеспечение военной стороны проекта. Эта сторона была
отдаленной и неуловимой, как обратная сторона ленты Мебиуса. Потому
остальные представители группы, находясь в нормальном состоянии, встречали
Рамиля остроумными сообщениями о крепости нашей брони. Ближе к вечеру, когда
все выматывались до холодных висков, сообщения теряли остроту, становясь
тупыми и занудными. Гильфанов такой подход в душе приветствовал. Во-первых,
если даже офицеры, находившиеся на острие атаки, темными предчувствиями не
терзались, значит, к обострению ситуации не был готов никто - значит, усилия
Гильфанова и Курамшина со товарищи оставались незамеченными мировой
общественностью. Во-вторых, нервная обстановка совместных совещаний дала
Ильдару законный повод встречаться с Воеводой наедине - и остальные ребята с
таким объяснением легко согласились. А ведь могли обидеться, что Гильфанов