"Шамиль Идиатуллин. Татарский удар " - читать интересную книгу автора

кустам.
- Танбулат Каримович, вы знаете, что, в принципе, считается так: это
ваши с Придорогиным разборки за ваши большие бабки, которые на самом деле
больше никого не касаются. Я отчасти тоже к этому так отношусь. Но если мне
указывают, каким шрифтом писать, и говорят, что у меня другая
национальность, и объявляют меня и моих предков оплотом косности и
терроризма... Я, может, плохой татарин, но человек же, в конце концов. И на
такой наезд отвечу. И буду отвечать до тех пор, пока наезд не прекратится, а
тот, кто наезжает, не отъедет.
- Замечательно, - сказал Танчик. - А раз так, я думаю, мы можем
договориться на общественных, так сказать...
- Танбулат Каримович, бога ради, простите. Можно я договорю? Спасибо.
Так вот, я ситуацию вижу примерно так. И наверное, не я один так это вижу. И
поэтому, Танбулат Каримович, самое поганое будет, если вы с Москвой опять
договоритесь, а мы все прокинемся.
- Как это? - спросил Магдиев, сверля меня черными буравчиками.
- Да как обычно. Мне вот сейчас тридцать... Ой, тридцать один год.
- Я думал, меньше, - удивился Булкин.
- Спасибо, - сказал я, не улыбаясь - достали уже комплименты по поводу
моей щенячьей внешности. - Вам сорок семь, да? Разница небольшая, но
существенная. Вы в комсомоле поработали, и в партию вступили, и
административную специфику освоили. Значит, умеете...
- Продаваться, - подсказал Танчик.
- Ну, можно так сказать, можно - "находить компромиссы". Один черт:
люди окажутся обманутыми. Те люди, которым на самом деле независимость как
таковая на фиг не была нужна. Но когда они привыкнут к этому лозунгу, к этой
идее, они будут готовы умереть за нее. Не потому, что надо, а потому что это
смысл жизни дает. А раз так, то самое прагматичное предательство заберет у
людей все. Весь смысл заберет. Даже если даст взамен меньшие налоги и
увеличение детских пособий. И пока есть хоть малейшая вероятность того, что
дело кончится подобным сговором, я ни в чем участвовать не буду.
- Логично, - сказал Магдиев после паузы. - И что тебе нужно, чтобы
исключить такую вероятность?
Я растерялся. Потом опять разозлился на свою простоту, так легко
загоняющую меня в угол, и сказал:
- Ваше обещание.
Теперь растерялся Магдиев. Я заметил это с удовольствием. Гильфанов
наблюдал за нами со странным выражением. Правильно, когда еще такой сюр с
такими героями увидишь!
- Прилюдно, на Коране или Конституции? - осведомился Булкин.
- Зачем? Обычное слово.
- Да... Страшный народ журналисты. Ладно, Айрат-afande*, вот тебе мое
слово. Я что сказал, сделаю, и от своих обещаний не отступлю. Клянусь.
Достаточно?
______________
* Господин.

- Вполне, - сказал я, чувствуя себя довольно неуютно. - Так какие
общественные советы вам нужны?
- С обещаниями закончили? А то давай ты мне чего-нибудь... Ладно,