"Шамиль Идиатуллин. Татарский удар " - читать интересную книгу автораофис Рахматуллина с коробочкой, в которой лежал симпатичный и не слишком
вычурный - золотая вязь и немного бриллиантов - кулон "для очаровательной сестренки дорогого Ренат Салимзяновича, у которой ведь такой большой день". Викулов даже вызвался лично отогнать машину в Челны, чтобы, не мешкая, перерегистрировать ее на имя Ляйсан. Тут Ренат заржал, но взял себя в руки, поблагодарил ювелира и объяснил, что с этим-то всегда успеется. Распрощавшись с потерявшим голову от радости Викуловым, Ренат поставил перед Славяном еще одну задачу. В принципе, с этим челнинские не торопили... Но Ренат предпочитал рассчитываться с долгами при первой возможности. Вот она и подвернулась - давний челнинский презент, который, к общей радости, так и не пригодился, без проблем размещался в двух багажниках, а в Челны изначально решено было ехать на паре машин. Выехали поздно вечером. Ренат думал, что, как обычно, выключится сразу, но почему-то долго ворочался, напряженно вспоминал, о чем не успел распорядиться перед отъездом, и даже рявкнул на Славку, опять врубившего свой долбаный раритетный рэп. Наконец, на третьем часу пути, после короткой остановки на полив обочины, Ренат задремал - и так удачно, что практически не реагировал ни на жуткий рев какой-то длиннющей и плотной колонны, которую пришлось томительно обгонять, наверное, минуты две, ни на краткосрочные остановки у постов ГИБДД. Из-за предрассветных сумерек гаишники смело делали стойку на пару BMW без блатных номеров, идущую на запредельной скорости, и важно совершали отмашку полосатой дубинкой. Водителю приходилось останавливаться и вполголоса сообщать ликующему менту, что тому посчастливилось остановить Татарина, который мчится на свадьбу к сестренке и линял, но все же, молодец такой, находил в себе силы поздравить команду Татарина с радостным событием и пожелать счастливого пути. Но третья, кажется, остановка почему-то затянулась. Ренат повозил головой по кожаной спинке дивана. Потом понял, что уже рассвело и что спать он больше не хочет. И открыл глаза. Оказалось, вовремя. Мини-эскорт, судя по всему, только что въехал на Ренатову историческую родину, где и был прибит первым же постом, как известно, не умеющим бесплатно пропускать мимо себя машины с чужими номерами. А у бээмвух номера, понятное дело, были самарскими. Ситуация заметно накалялась. Славян с бесконечно потрясенным видом слушал горячий шепот сержанта с "Калашниковым" поперек груди. До Рената через приоткрытую переднюю дверь доносились только отдельные слова: "досмотр... да вообще всех, хоть генерал... из Чечни, на всю голову больные... да не могу я, не могу... все, идут..." Второй сержант, тоже с автоматом, маялся рядом, нервно посматривая по сторонам. К этой скульптурной группе неторопливо направлялись от "шестерки" Тимур и Санек. А навстречу им от расположенного в десятке метров КПМ двигались два офицера - в камуфляже, при бронежилетах и с укороченными автоматами. Образовывался просто кадр из фильма "Мертвый сезон". А кино это Ренат не любил с детства. Поэтому хмыкнул и вышел из кондиционированной прохлады салона в прохладу природную, но, увы, недолговечную. КПМ стоял у начала лесопосадки, от которой доносился нервный птичий цокот. Ренат сладко потянулся и подошел к Славяну. Тот, увидев, что будить |
|
|