"Дмитрий Хван. Зерно жизни (часть 2) " - читать интересную книгу автора

города.
Прозоровский кивнул:
- Добро, на соборной площади пускай будут. Во сибирские украйны
определим ляхов в поселение, неча им в Смоленске обретаться.
Держа в голове письмо, князь помнил единственную просьбу писавшего. А
именно - прислать в онежский край польские семейства, кои будут захвачены в
полон во взятом городе. Князь собирался выполнить эту просьбу. Часть письма,
касающаяся набегов крымчаков, уже наполовину была исполнена - в прошлом году
татарам удалось вторгнуться в южные пределы Руси, да вдоволь пограбить
Мценский, Орловский, Елецкий и прочие уезды. В этом году в письме говорилось
о следующем набеге Мубарека на приокские уезды, в чём винились ляхи -
подкупившие татар на вторжения. Об этом Прозоровский уже повторно, после
письма погибшего Измайлова, писал царю, основываясь, якобы, на сведениях,
полученных от поручика Воеводского, захваченного в крепости, да позже
случайно напоровшегося на пику. В послании царю князь особенно напирал на
скорейшее строительство Белгородской черты - системы фортификационных
сооружений, которые заслоняли бы южные пределы Руси и направляли вектор
татарских атак на польско-литовское государство. Ведь после десятка лет
великой Смуты засечная черта была почти полностью уничтожена и многие
города, такие как Серпейск, Лебедянь, Ряжск и Карачев, подверглись атакам и
разрушениям. А набеги татар почти полностью совпадали с годами
противостояния московитов с поляками.
Находясь в освобождённом от поляков городе, Прозоровский не наблюдал, к
его великой досаде, и доли того ликованья, что было у иных русских городов,
освобождённых от ляхов в Смуту. Даже в невеликом городе Дорогобуже и то
народная радость была видна невооружённым взглядом, а тут - ну сменилась
власть и сменилась. Апатия горожан не нравилась воеводе, жители сёл
проходящее мимо русское войско встречали куда восторженней, коли не
озорничали наёмники и казаки и не вытаптывались крестьянские поля и посевы.
'А коли ударили бы смоляне польскому гарнизону в спину, то-то веселье
было бы!' - задумался Семён Васильевич.
Гонца с ответом из Москвы ждать надо было около дюжины дней, не менее.
Не в силах терпеть это время, Прозоровский, оставив в Смоленске всех
больных, раненых и гарнизон в семь тысяч воинов, устремился вниз по Днепру к
Орше. Первые разъезды русского войска, прибывшие под стены города через пять
дней, навели немалого шороху в польском гарнизоне. Не дожидаясь подхода
самого войска московитов, поляки спешно бежали из города, даже оставив все
четыре орудия, находившиеся в оршанском замке. Навстречу Прозоровскому из
Орши вышел крестный ход, собравший горожан, тут, в отличие от Смоленска, ему
были действительно рады. Оршанцы жаловались на притеснения, чинившиеся
ляхами люду православному, воеводу засыпали и частными обидами, полученными
местными купцами и ремесленниками от спесивых шляхтичей. В Орше был оставлен
полутора тысячный гарнизон под началом князя Несвицкого. А Прозоровский увёл
в Смоленск ещё четыре детных семейства ляхов.
По прибытию в Смоленск, воеводе вручили царский указ, дожидающийся его
уже второй день. Царь приказывал немедля идти под Полоцк, всеми возможными
способами удержав Смоленск, да елико возможно, разные малые городки привесть
под Русскую державу. При подходе к Витебску Прозоровский отправил к городу
разведчиков, дабы узнать состояние замков города, да велик ли гарнизон. Ему
было известно о нелучшем состоянии стен Витебска, но на всякий случай, хотел