"Кэти Хантер. Шарм одиночества " - читать интересную книгу автора - Если тебе все известно, тогда зачем задавать глупые вопросы? Ведь ты
не дура, не так ли? - Я хочу услышать из твоих уст, что вы с ней любовники! Майкл издал тяжелый вздох, облизнул губы и промолвил: - Да, Моника. Извини, но это правда. - Он отвел взгляд. Ей стало обидно и грустно, она заморгала, пытаясь сдержать слезы, рвущиеся наружу. В глубине души она до самого последнего момента надеялась, что произошло недоразумение. Но теперь, после его признания, исчезла и эта робкая надежда. Моника потерла пальцами глаза и спросила надтреснутым голосом: - Но ты собирался рассказать мне об этом? Да или нет? - Не знаю, возможно. Я запутался, все так сложно... - Сложно? - переспросила Моника, наливаясь яростью. Да как он посмел сказать ей такое! Ему, видите ли, было сложно скрывать от нее свою интрижку с этой Сьюзи! Но каково пришлось тогда ей? Почему он не подумал, сколько боли он приносил ей своим странным поведением в последнее время? Он предпочел притворяться, что его новый любовный роман - результат необъяснимого стечения обстоятельств, противиться которому он был не в силах, и держался всегда спокойно и невозмутимо. - И что ты испытываешь к Сьюзи? - спросила Моника. - Она что-то для тебя значит? Вопрос завис в воздухе, Майкл не торопился с ответом. Моника взглянула на будильник, стоявший на туалетном столике. Оказалось, что время еще не позднее, всего лишь полночь. Она думала, что скоро наступит утро. и тобой тоже. Не владея больше собой, Моника вскочила и рявкнула: - Прекрасно! Вот только, похоже, что не очень! Она подхватила со спинки стула платье и начала лихорадочно одеваться. - Куда ты? - спросил Майкл. - Домой! - резко бросила ему она. Он продолжал лежать, наблюдая, как она одевается. И лишь когда она обулась, он сел и спустил ноги с кровати. - Останься! Поговорим утром! Не веря своим ушам Моника обожгла его ненавидящим взглядом. - Все уже сказано! С меня довольно! Все кончено, Майкл! Лежа в темноте в своей кровати, она кусала губы, охваченная сном образов и чувств, неподконтрольных ее воле. В этом бурном потоке сознания, однако, превалировали две мысли, от которых у нее щемило сердце так, что становилось страшно. Первая мысль заключалась в том, что ей недавно стукнуло тридцать, вторая - она вновь осталась одинокой. Тридцать - одинока... Эти два слова попеременно пронзали ее истерзанный мозг, вызывая озноб и вынуждая задаться вопросом: неужели это все, чего она успела добиться за всю прожитую жизнь? - Нет, думала Моника, это несправедливо! За что ей такое суровое наказание? Подумать только, она отдала лучшие годы этому человеку, полагая, что любима им, и вдруг все рухнуло в один миг, так, словно бы у нее из-под ног выбили опору! В чем же она виновата? В том, что десять лет отдала строительству своего будущего счастья, а в итоге - одиночество и |
|
|