"Мэдлин Хантер. По воле судьбы ("Средневековый Лондон" #2) " - читать интересную книгу автора

Она вспомнила его проницательный взгляд, удовлетворение, с которым он
разглядывал ее чашку, да и ее саму. Пожалуй, впервые она не возражала против
этого, несмотря на его устрашающий рост. Он смотрел на нее не с вожделением,
его голубые глаза говорили об интересе к ней как женщине, а не о неприкрытой
похоти, которую она так хорошо научилась читать во взглядах якобы
интересующихся ее товаром мужчин.
И ему, в самом деле, понравилось ее ремесло. Джоан определила это по
тому, с какой нежностью он касался изделий. Это не было притворством, хотя
могло быть всего лишь поводом завоевать ее благосклонность.
Она была с ним несколько резка. Теперь ей захотелось отблагодарить его,
он был прав насчет статуэток. Ведь он каменщик и, наверное, из своего опыта
знает, сколько стоят такие вещи. Как было великодушно с его стороны сказать
ей об этом.
Какой милый мужчина... И красивый - твердый подбородок, узкое лицо,
правильный нос, добрые синие глаза; его блестящие темные волосы были связаны
на затылке, как это делают рабочие. Когда он улыбался, в уголках глаз и губ
появлялись маленькие морщинки. В этих местах и в уголках рта пролегли
неглубокие морщинки. Наверное, улыбался он часто.
Джоан почувствовала, что и сама улыбается, вспоминая о нем. Ощущение
было непривычным, новым, какая-то необъяснимая радость наполнила ее сердце.
Она улыбалась и не могла остановиться. Почти три шиллинга. Может быть...
может...
Из ближайшего переулка вышли на площадь какие-то парни, и она тут же
заметила среди них своего брата Марка, такого же светловолосого, как и она.
Слава Богу! На рассвете, оставив здесь ее и сундук, он растворился в толпе,
исчез и ни разу не заглянул к ней. Джоан уже начала волноваться, все ли с
ним в порядке, к тому же ей совсем не хотелось самой тащить тяжелый сундук
обратно через реку.
Девушка попыталась поймать его взгляд, но он делал вид, что не замечает
ее. Он шел со своими приятелями с таким видом, будто собирался пройти через
площадь и снова раствориться в суматохе города. Его друзья постоянно
доставляли неприятности. В горящих глазах молодых людей так и светилось
упрямство и неприкрытое желание сразиться со всем миром.
К сожалению, с каждым днем Марк все больше и больше походил на них, и
она опять отметила, что он ничем не отличался от остальных. От осознания
этого радость в душе девушки померкла. Она отметила, что не только дерзость
и злоба во взгляде роднили ее брата с приятелями, но даже одежда - настоящие
лохмотья. Рубаху и штаны, потертые и залатанные, Джоан купила у какого-то
слуги. Но большего они не могли себе позволить. За последние два года Марк
сильно вырос, и это тряпье - единственное, на что ей удалось выкроить деньги
из их более чем скромных доходов.
Марк ненавидел эту зеленую рубаху, презирал свою нищенскую одежду.
Каждое утро, когда Джоан видела, с каким отвращением он натягивает на себя
лохмотья, ее сердце сжималось от жалости к нему. Она чувствовала, что с
каждым днем он все больше озлоблялся, а в душе его зрела буря. Когда они
были вместе, от этого его безмолвного внутреннего урагана, казалось, в
комнате дрожал воздух, да и ее пробирала дрожь.
Джоан смотрела, как Марк направляется на противоположную сторону
площади. Смятение охватило ее душу - она понимала, что теряет его. Грязные
улочки и переулки этого города, вечно голодный и злой сброд, порожденное