"Эдуард Хруцкий. Архив сыскной полиции " - читать интересную книгу автора

старомосковском роду мужчины умирали в глубокой старости, до последних дней
крепко выпивая и закусывая.
Рубин пил мелкими глотками, кадык на шее дергался, на лице было
написано отвращение - так пьют необходимое, но чудовищно невкусное
лекарство.
Из всех напитков Григорий Львович предпочитал сладкие наливки, ликер и
Донское шампанское. В общем, все сладкое. Но коль скоро ты уже в Петербурге
и дом у тебя высшего шику, нужно пить то, что любят аристократы.
Усов налил себе еще полбокала. Но не стал пить, любуясь, как солнце
отражается в цветных гранях. Он знал толк в посуде. Этот рубиновый хрусталь
был старый, сработанный еще русскими умельцами для столовой петровского
фаворита князя Меншикова. Усов сделал глоток и поставил бокал.
- Хрусталь-то хорош. Настоящий.
- А остальное, ты думаешь...
- А что мне думать. Я-то знаю, кто для тебя французские картины рисует
и ткет фламандские гобелены.
- Неужели так заметно? - обеспокоился Рубин.
- Не переживай. Мне заметно, а те, кого ты будешь приглашать, они
Левитана от Клевера не отличат.
- А кого же, по-твоему, я буду приглашать?
- Ты коньяк-то брось, налей своей запеканки. Когда никого нет, пей свой
местечковый напиток.
- А и то правда. Никак не привыкну к этим изысканным винам да коньякам.
Рубин почему-то подошел к окну и из-за шторы достал графин.
- Ты что это, брат, словно от жены прячешь! - захохотал Усов.
- Да нет. Просто он так всегда под руками, и не видит никто. Так кого
же я приглашать буду?
Усов порылся в сигарном ящике, достал сигару, обрезал кончик щипчиками,
закурил и, выпустив ароматный клуб дыма, ответил:
- Кого? Пригласить-то, Григорий Львович, ты можешь любого, а вот кто
пойдет к тебе...
- Черт с ним. Сначала пусть полусвет, писатели, актеры, потом прознают
о моих вечерах, и аристократы потянутся.
- А зачем они тебе?
- Нужны, нужны. Ты думаешь, я зря с Большого Канатного переулка в
Одессе перебрался в столицу?
- Думаю, что нет.
- То-то. Приготовь документы, я покупаю две кино фабрики в Москве и три
в Питере. И кинематографы на Невском. Пиши, Невский, шестьдесят семь,
"Сатурн"; Невский, восемьдесят, "Париз" и "Пикадилли" в начале проспекта.

- Вот тебе и раз! - удивился Усов.- Ты же хотел прииски купить.
- Золотопромышленники - особый круг. Они чужака не примут. Да и потом у
них служба осведомления почище сыскной работает. А синема - дело новое и
прибыльное. Потом актрисы. Всякие там Веры Холодные да Ольги Станевские.
А! - Рубин захохотал.
- Что ж, можно подумать.
- Потом надо свой киножурнал выпускать. Да газету купить какую-нибудь.
- Газета - это дело. Это общественный рупор,
- Правильно изволил заметить. Так этот рупор я против полиции направлю.