"Эдуард Анатольевич Хруцкий. МЧК сообщает... ("ОББ-1", Роман-хроника) " - читать интересную книгу автора

Их в музей надо, товарищ Манцев.
- Ты разбираешься в монетах?
- Мальчишкой собирал.
- Вот и прекрасно, делай опись.
- Так, товарищ Манцев, их же здесь...
- Пиши, Данилов, достояние республики требует тщательного учета.
Он замолчал. Потом сказал вдруг:
- А что же я его сестре скажу?
- Что, товарищ Манцев? - повернулся Данилов.
- Ничего. Ты работай.


Климова похоронили на Ваганьковском, рядом с могилой матери. Над
кладбищем кричали вороны и падал снег.
Мартынов вдруг увидел, что снег не тает на лице покойного, и это
странное открытие вдруг объяснило ему смысл слова "жил". Климова больше не
было.
Падал снег, плакала Елена, кричали вороны.
Потом взвод милиционеров поднял винтовки, и птицы разлетелись,
спугнутые залпом.
Вырос над могилой холмик, и Мартынов думал о странностях судьбы.
Пройти всю войну, не жалея себя, одному вступить в схватку с бандитами и
погибнуть от руки человека, которому он так верил.
Уходя, Мартынов оглянулся: свежий холм земли казался неестественно
черным на фоне девственно белых сугробов.


Москва. Февраль 1919 года

Копытин шел по занесенному снегом Рождественскому бульвару.
День выдался морозный и солнечный. Снег яростно скрипел под ногами.
Копытин шел по узкой вытоптанной тропинке, помахивая щегольской
тросточкой.
- Поручик Копытин?
Копытин повернулся.
Перед ним стоял человек в черном пальто с бархатным воротничком,
серая барашковая шапка чуть сдвинута на бровь, усы закручены.
Все-таки как ни переодевайся, а офицера за версту видно.
- Поручик Копытин? - повторил неизвестный.
- С кем имею честь?
Незнакомец снял перчатку. На ладони лежала половина медали "В память
войны 1812 года".
Копытин расстегнул шубу, из жилетного кармана вынул вторую половину,
протянул связному.
Тот совместил половинки:
- Все точно. Господин поручик...
- С кем имею честь?
- Ротмистр Алмазов-Рюмин.
- Слушаю вас, господин ротмистр.
- Господин поручик, командование недовольно вашей работой.