"Никита Сергеевич Хрущев. Время. Люди. Власть. (Книга 2, Часть 3)" - читать интересную книгу автора

все усилия, чтобы в ближайшее же время возродить промышленность и сельское
хозяйство. Война окончилась, постепенно прошли торжество Победы и радость
народа по этому поводу, вернулись уцелевшие люди на заводы, в шахты,
совхозы и колхозы. Восстановление пошло теперь еще более быстрыми темпами.
Но не без проблем.
1946 год был очень засушливым, сельское хозяйство Украины сильно
пострадало. Пострадали и другие республики, но о них я меньше могу
рассказать. А Украину-то я знал. К осени того года вырисовывался ужасно
плохой урожай. Я все делал для того, чтобы Сталин своевременно понял это.
Неурожай был вызван тяжелыми климатическими условиями, а кроме того,
слабой механизацией сельского хозяйства, подорванного отсутствием
тракторов, лошадей, волов. Недоставало рабочей тягловой силы. Организация
работ тоже была плохой; люди вернулись из армии, взялись за работу, но еще
не притерся каждый как следует к своему месту, да и квалификация у одних
была потеряна, а другие совсем ее не имели. В результате мы получили очень
плохой урожай.
Не помню, какой нам тогда спустили план: что-то около 400 млн. пудов
или даже больше. План устанавливался волевым методом, хотя в органах
печати и в официальных документах он "обосновывался" научными данными, то
есть снятием метровок и пересчетами биологического урожая со скидкой на
собственные потери, на затраты содержания людей, скота и на товарные
излишки. При этом исходили главным образом не из того, что будет выращено,
а из того, сколько можно получить в принципе, выколотить у народа в
закрома государства. И вот началось это выколачивание. Я видел, что год
грозит катастрофой. Чем все закончится, трудно было предугадать.
Когда развернули заготовки и окончательно вырисовался урожай, можно
было уже более или менее точно определить возможности заготовки зерна в
фонды государства. К тому были приняты все меры, какие только возможны.
Колхозники с пониманием
отнеслись к выполнению своего долга и делали все, что в их силах, чтобы
обеспечить страну хлебом. Украинцы сполна выстрадали и в гражданскую
войну, и при коллективизации, и когда республика была оккупирована. Они
знали, что значит для страны хлеб, и знали ему цену, понимали, что без
хлеба не получится восстановление промышленности. Кроме того, срабатывало
доверие к Коммунистической партии, под чьим руководством была одержана
Победа.
Но сверху к людям относились иначе. Я получал письма от председателей
колхозов просто душераздирающие. Запали мне в память, например, строчки
такого письма: "Вот, товарищ Хрущев, выполнили мы свой план хлебозаготовок
полностью, сдали все, и у нас теперь ничего не осталось. Мы уверены, что
держава и партия нас не забудут, что они придут к нам на помощь". Автор
письма, следовательно, считал, что от меня зависит судьба крестьян. Ведь я
был тогда председателем Совета народных комиссаров Украины и первым
секретарем ЦК КП(б)У, и он полагал, что раз я возглавляю украинскую
державу, то не забуду и крестьян. Я-то знал, что он обманывается. Ведь я
не мог ничего сделать, при всем своем желании, потому что, когда хлеб
сдается на государственный приемный пункт, я не властен распоряжаться им,
а сам вынужден умолять оставить какое-то количество зерна, в котором мы
нуждались. Что-то нам дали, но мало.
В целом я уже видел, что государственный план по хлебу не будет