"Джим Харрисон. Легенды осени " - читать интересную книгу автора

волной и далее. И не то чтобы он не любил свой край: на самом деле этот
кусок монтанской земли у канадской границы был его единственным выбором.
Возможно, он и любил свою жену, как способен ее любить такой уникальный
молодой человек. Он втрескался в нее по уши, все время держался с ней рядом,
и они часами толковали о грядущих (несбыточных, по его мнению) планах на
будущее: купить ранчо, растить семью, разводить породистых лошадей и рогатый
скот, чтобы зарабатывать на этом деньги. Сюзанна часто сидела у корраля,
укрывшись под небольшим зонтиком от солнца, чтобы не обжечь свою нежную
кожу, и смотрела, как Тристан и Деккер укрощают и объезжают лошадей. В этом
им помогал странный ковбой, наполовину кри, наполовину негр, который
вцеплялся в самых диких коней, подобно колючке в шерсть сеттера.
Тем временем, Ладлоу как мог развлекал отца Сюзанны, Артура, который
прибыл на Запад поохотиться. С собой он привез огромный запас дорогих
спиннингов от Х.Л.Леонарда. Ладлоу казалось странным, что Артур гораздо
больше интересовался Альфредом, нежели Тристаном. Спина Альфреда зажила, но
для ходьбы ему все еще была нужна трость. После нескольких недель рыбалки,
финансист пришел в такой восторг от местных красот, что начал подыскивать
себе ранчо, поступая согласно известной традиции людей обеспеченных: если у
них хорошее настроение, то им обязательно что-то надо купить. В итоге он
приобрел ранчо, примыкающее к землям Ладлоу, и объявил, что это свадебный
подарок дочери и зятю. Хотя половину доли он записал все же на свое имя,
назвав такое "скромными бизнес-предосторожностями".
Отношения между Ладлоу и его женой потеплели: их горе было слишком
велико, чтобы каждый мог держать его при себе. Наиболее эмоциональный момент
случился как-то жарким воскресным днем. Семья наслаждалась пикником на
лужайке когда в ворота охлюпкой[36] въехала какая-то девушка в дешевом
летнем платье. Тристан немедленно подошел к ней и помог слезть с коня. Все
остальные смотрели на нее с вежливой скукой, но Тристан ее моментально
узнал: это была дочь того фермера-"навозника", с Кат-Бэнка, которой Самуэль
отдал на хранение свои золотые часы. Она подошла к столу, прижимая к груди
сумочку. Тристан ее представил, наложил ей в тарелку еды и налил лимонад. Он
уселся рядом с ней и мрачно смотрел, как она копается в сумочке и достает
оттуда часы Самуэля. Она узнала о его смерти из хеленской газеты и три дня
добиралась до ранчо Ладлоу. Если никто не возражает, сказала она, то ей бы
хотелось, чтобы кто-нибудь прочел вслух письма Самуэля, которые тот ей
писал. Писем оказалось около сотни, по одному на каждый день его службы, все
они были написаны тщательным почерком Самуэля. Изабель начала читать, но не
смогла сдержаться. Ладлоу, ругаясь, нервно расхаживал по лужайке, Альфред
уставился в землю. Сюзанна увела девушку, чтобы та могла принять ванну и
отдохнуть. Ближе к вечеру девушка сказала, что уезжает, и попросила прислать
ей обратно письма, когда семья их прочтет. Она отказалась взять что-либо:
одежду, деньги, даже те золотые часы, однако спросила, может ли она получить
фотографию Самуэля, потому что той осенью она постеснялась попросить его о
таком. Тристан молча проехал с ней рядом несколько миль, внутренне желая,
чтобы девушка была беременна, и это хоть как-то могло бы вернуть Самуэля
назад. Увы, Самуэль погиб девственником. А сейчас она ехала рядом, и все что
у нее осталось на память - фотография. Внутри Тристана ворочалось яростное
желание уничтожить этот мир.
С этой короткой поездки Тристан вернулся в таком отвратительном
настроении, что немедленно решил объездить молодого жеребца, которого до сих