"Игорь Христофоров. Работорговец ("Русские рабыни" #1) " - читать интересную книгу автора

сидеть, то у самой крыша поедет! -- И, шумно пристроившись на своем лежаке,
подытожила: -- Давай спать. Завтра, как умоюсь, будешь еще раз меня
красить... Я вертухая еще разок за червонец к Артюховой сгоняю... Э-эх, на
свадьбу бы так намазюкаться!
Ирина ничего не ответила. Она была далеко-далеко от камеры. Она,
кажется, что-то начинала понимать.
10
Если бы люди могли читать мысли друг друга, то они бы вообще не
думали. Но люди на такое не способны, и потому следователь с удовольствием,
скривившем его краснощекое холеное лицо, думал о будущем свидании с
Артюховой, на которое та согласилась как-то сразу, то ли с испуга, то ли
оттого, что не было в колонии охотников за такими аппетитными дамами. А
стоящая напротив него худющая Спицына решила, что улыбка адресована ей и
что за этой улыбкой скрывается осведомленность следователя о ее тайнах, и
оттого с ужасом ждала вопросов. А следователь не знал, что она ждет
вопроса, и брякнул первое, что взбрело в голову:
-- Не спится Спице.
В ответ она нервно моргнула и крепче сжала рот, возле углов которого
еще четче проступили глубокие, совсем не девичьи морщины.
-- Спица боится, -- продолжал подбирать рифму к ее кличке
следователь. -- Спице б в больницу, чтоб подлечиться и чтобы не злиться. А
Спица... -- И вдруг вскочил со стула, обошел остолбеневшую девушку,
подержался за ручку двери кабинета, рванул ее на себя, убедился, что в
коридоре никого нет, и, затворив ее, спросил Спицыну в спину: -- Сама
признаешься или предъявить улики?
Не оборачиваясь, девушка выдавила из горла хрип:
-- Ках-х-хкие улики?
Следователь вернулся на свое место, сел на жесткий стул, осмотрел
пустые стены кабинета маленького подполковника, помнача колонии по режиму,
и подумал, что кабинет очень похож на своего хозяина: такой же мрачный и
холодный.
-- Ножницы, -- наклонившись вперед, оперся следователь о стол
локтями. -- Портняжные ножницы, которые числились по матимуществу твоей
бригады...
-- Я ничего не знаю, -- отерла она пот с виска, и рукав фуфайки, чуть
съехав вниз, открыл татуировку на запястье -- оскал тигра.
"Крутая хулиганка", -- сам себе мысленно объяснил символ следователь
и почему-то подумал, что они одного роста, но он все же помощнее.
Встречались всякие подследственные. С одной как-то пришлось борцовскую
схватку минут на пять выдержать, пока он скрутил ей руки.
-- Не об ножницы ли порезалась? -- упрямо смотрел он на
перебинтованную кисть девушки, которую она, хоть и старалась, а скрыть за
себя полностью не смогла.
-- Что вы, гражданин начальник?! -- неожиданно стала мягкой
Спицына. -- Это я на работе об гвоздь ободрала. Есть свидетели.
-- У меня тоже есть, -- нараспев произнес следователь, нутром
почувствовавший, что Спицына при всей своей крутости на драку здесь вряд ли
решится. -- Ты грозилась убить воспитанницу Исакевич?
-- Я?.. Ну-у-у... Если вам стуканули... Так я ж не вправду, а как бы
на словах...