"Любовь и зеркало (рассказы)" - читать интересную книгу автора (Голявкин Виктор)С УТРА ДО ВЕЧЕРАЭтот современный паренек в расклешенных штанах со всеми своими водопроводческими инструментами не очень-то спешил за краны приниматься. — Из кранов, значит, каплет? — спросил он в третий раз. — Да, как всегда, — сказал я в третий раз. — В квартире, кроме вас, больше никого нет? — А какое это имеет значение? — Есть шансы, — сказал он, озираясь по сторонам. — А что такое? — Да вы не волнуйтесь… Очень мне нелегко начинать… неудобно человека беспокоить… — Я сам вас вызывал. Он топтался на месте. Молчал. Вдруг сказал: — Вот я здесь встану… Так? А вы там сядьте. Так… Я сел. — Дальше что? — Значит, так… — продолжал он, — с чего бы начать?.. Магомаев, Хиль, Пьеха, Кристалинская, Кобзон… наверное, слышали? Пластинки у вас есть? Ненашева, Вардашева, Пахоменко… С самого начала он на меня тягостное впечатление произвел. — Мечтаю поступить на вокальное отделение, — пояснил он наконец, — с детства пою с утра до вечера. Родственники, товарищи сначала меня слушали, а потом взмолились — сколько можно! Меня, в общем-то, некому слушать, понимаете? Работаю сантехником. Вот и приходится петь с утра до вечера в чужих домах… — Петь с утра до вечера прекрасно, — сказал я. — В чужих домах? — спросил он недоверчиво. — Все равно где, — сказал я, — какая разница? — Серьезно? Вот вы правильно рассуждаете, сразу меня поняли. — Лучше спойте, — сказал я. — А что спеть? Можно начинать? — Спойте, что у вас лучше получается, — У меня все одинаково получается. — Ну, спойте все. — Во человек мне попался! — сказал он восхищенно. — А соседи ничего? — Соседи на работе. — Так. Ладно. Сейчас я начну. — Он прокашлялся. Снова спросил: — А напротив? — Ну, те далеко. — Всего через площадку, — сказал он, — не так далеко… — Да ну их, — сказал я. — Подряд петь? — спросил он. — Ну, подряд. — Без передышки? Я не устаю, — предупредил он. Ладно. Так… Он спел несколько песен, и мне понравилось. — И много у тебя родственников? — полюбопытствовал я. — Народу полно, — сказал он, — да им радио вполне хватает. Я ведь их ни в чем не обвиняю… — И товарищей полно? — Полно. Даже жалко его стало: не дают человеку петь с утра до вечера. — Еще спеть? — спросил он. — Давай, давай, не обращай на меня внимания. — Как это не обращать? — Как будто меня нет. — Кому же я тогда пою? — обиделся он. Без слушателей он не мог. Я его подбодрил: — На твоем месте я бы непременно пел с утра до вечера. — До вечера еще далеко, — успокоил он. — Про мои краны не забудь, — напомнил я. — Как можно! Спеть еще? Он в самом деле ни черта не уставал. Рассчитывать на то, что он устанет, никому, наверно, не приходилось. Прослушав подряд песен сорок, я лучше теперь понимал его родственников и знакомых. В дверь постучали. Он с досадой сказал: — Ну вот, я же знал… Я пошел открывать. — Умерьте телевизор, — сказала соседка. — Умерю, — сказал я. — Водопроводчик к вам не приходил? — спросила соседка. — Он у меня, — сказал я. — Непременно его потом ко мне пошлите. — У нее не споешь, — понял он, — да я к ней сегодня не пойду. — Между прочим, я тоже песен больше слушать не могу, — сказал я откровенно. — Я-то знаю, — сказал он, — слушать меня никому неохота с утра до вечера. Вот окончу я музыкальное училище, и будут меня слушать все как миленькие за купленные билеты. — И я приду слушать, — сказал я, чтобы от него отвязаться. — А сейчас больше не хотите? — спросил он. — Соседка не позволит, — сказал я. — Ах да, я и забыл… А как вы думаете, поступлю я в музыкальное училище? — Отчего же, поступишь, возьмешь и поступишь. — Возьму и поступлю, — повторил он твердо. — Возьмись-ка ты пока за краны, — сказал я. — А как вы думаете, — спросил он неожиданно, — нужно ли мне постричься? — Нет, вроде… — А все говорят… — Ну зачем же, ведь ты артист! — Во-во! — обрадовался он. — Совершенно верно! Буду продолжать развивать свой голос с утра до вечера и не стричься, пока не поступлю в музыкальное училище! Спою вам еще одну песню и пойду. Настоящий современный парень, певец по совместительству, поющий водопроводчик со своей мечтой поступить в музыкальное училище, ушел по сантехническим нарядам, забыв исправить краны и оставив меня совершенно разбитым. В кухне он оставил свой слесарный инструмент. Зазвонил телефон. — Я тут недалеко, — узнал я его голос, — в вашем доме! Целая семья меня слушает, чертовски повезло, не хотите ли прийти? — Нет, нет, я не могу… — Эх, жаль… здесь все с гриппом лежат… на работу не пошли. — Ну хватит, разные там глупости… — разозлился я. — Я у вас инструмент оставил, — орал он, — закончу здесь и к вам зайду. — Ради бога… — взмолился я, — ничего вы не оставляли… — Как не оставлял?! Ведь если он вернется, начнет петь… — Все равно я зайду… Посмотрите. Не может быть… — Я уезжаю, — сказал я в отчаянии. — Когда? — спросил он. — Сейчас. — И надолго? — Боюсь, насовсем. — Но мне здесь краны не открутить… — Ну хорошо, я оставлю ваш инструмент у соседей. — Нашли, значит? Я же знал! — Да. Нашел. Но я очень спешу. — А им можно спеть? — Кому? — Тем соседям, которым вы оставите? — Ах, откуда я знаю! — За то, что вы нашли мой инструмент, — сказал он, — я вам спою сейчас по телефону. Я бросил трубку. Я больше не мог. Он пугал меня. Доканывал. В его репертуаре были песни всех стран, всех народов. Я от души желаю ему поступить в музыкальное училище, чтобы он оставил в покое родных, товарищей, соседей. Чтобы он оставил в покое всех тех, у кого не в порядке краны. Чтобы он навсегда оставил меня в покое. Чтобы он нашел себе широкую народную аудиторию, достойную его таланта и энергии! |
||
|