"Роберт Говард. Лал Сингх - рыцарь востока ("Лал Сингх")" - читать интересную книгу автора

Сингха такое сильное чувство неприязни к афганцу, что он понял: поединка не
миновать.
Это понял и Лутуф, который сжимал свой кинжал, злобно поглядывая на
сикха. Он был в ярости оттого, что его надули, и к тому же жадность толкала
мусульманина на то, чтобы захватить всю добычу. Афганец не сомневался, что
Лал Сингх прячет где-то при себе крупную сумму денег. А то, что сикх спас
ему жизнь, не имело для него никакого значения.
Лутуф считал, что Лал Сингх - всего лишь трусливый слабак: то, как сикх
восхищался доблестью и отвагой афганца, и то, как он скривился при виде
убитой женщины, указывало на его малодушие и трусость. Лал Сингх - не
мужчина, решил афганец. В образ настоящего мужчины, каким его понимал Лутуф
Абдулла, сикх совершенно не вписывался.
Но Лутуф очень мало знал сикхов. Если бы ему хоть когда-нибудь пришлось
сражаться с сикхами, то сейчас он наверняка не стал бы и пытаться завязать
драку.
А вот Лал Сингх знал афганцев намного лучше. Он знал, что афганцы
отличаются свирепостью и дикостью, поэтому не спускал пристального взгляда с
Лутуфа. Афганец уже окончательно отдышался после сражения с разбойниками и
теперь чувствовал себя в состоянии сразиться хоть с десятью индийцами.
Подняв кинжал, он сурово взглянул на сикха.
- Я убил всю шайку. Мне полагается вся добыча. И я возьму ее! - И с
этими словами он бросился на Лала Сингха.
Но сикх отскочил в сторону со скоростью пантеры и резко выхватил саблю,
так что в воздухе раздался пронзительный свист. На него накатила волна
ярости, хотя по природе своей он вовсе не был дикарем, как афганец.
Напротив, Лал Сингх являлся настоящим рыцарем. Но он принадлежал к народу
прирожденных воинов, а в душе каждого сикха всегда живет ярость к врагам,
которая в нужный момент вспыхивает во много раз сильнее, чем ярость дикого
курда или афганца. Афганцы узнали о ней во время своих набегов на Индию,
англичане познакомились с яростью сикхов в Лахоре, германцы - во Фландерсе,
а вот глупому Лутуфу Абдулле пришлось столкнуться с ней только сейчас, в
заброшенном доме в Бенаресе.
Почти сразу же после того, как Лал Сингх перешел в наступление, афганец
вынужден был занять оборонительную позицию. Уже не стараясь напасть на
сикха, Лутуф лишь отчаянно защищался, все отступая и отступая. Противники
спотыкались о тела разбойников, скользили по залитому кровью полу, но вот
наконец афганец уперся спиной в стену и попросил о пощаде.
Лал Сингх опустил саблю, но в тот же миг Лутуф бросился на него с
искаженным злобой лицом, нанеся удар, от которого сикх едва успел
уклониться.
Афганец замахнулся еще раз, но тут сабля Лала Сингха пронзила его
насквозь, и Лутуф тяжело рухнул на пол, вырвав оружие из руки сикха.
Лал Сингх извлек из тела убитого свою саблю и задумчиво посмотрел на
бывшего напарника.
- Воистину странными бывают дары кармы, - сказал он самому себе. -
Освободив мир от десяти грабителей и убийц и одного кровожадного афганца, я
покидаю Бенарес с весьма приличной суммой - где-то около четырех тысяч
рупий. Марендра Мукерджи, должно быть, изрядно позабавится, услышав мой
рассказ, так что пора в Дели!