"Роберт Говард. Моряк Костиган и Свами ("Моряк Костиган")" - читать интересную книгу автора

- По новым правилам это неважно, - ответил рефери. - Девять! Вали с
ринга, я - судья!
- А балаган мой,- прорычал я в ответ. - Мне плевать, что там за новые
правила в Америке, но в клубе Стива Костигана такое жульничество не пройдет!
- Тогда я свалю! - рявкнул он. - И заберу пятерку!
- Катись к черту! - огрызнулся я, и публика изумленно взвыла. Не более
десятой ее части увидело тот подлый удар. - Мотай с ринга, и поживее. Я сам
буду судить.
- А не слабо прогнать меня? - осведомился он, принимая боевую стойку.
Я, недолго думая, угостил его левой в челюсть, он пролетел сквозь канаты,
приземлился на задницу среди зрителей и больше никому не причинял
беспокойства.
Подобрав с брезента стонущего Малыша Джексона, я поднял его бессильную
руку в знак победы, а затем отнес его в раздевалку, где им занялись срочно
вызванные коновалы.
Толпа волновалась, свистом и улюлюканьем выражала недовольство, поэтому
я бросился в раздевалку Билла Гаррисона, чтобы поторопить его. К моему
удивлению, у него оказался Джим Брент, и оба недружелюбно уставились на
меня.
- В чем дело? Вы уже должны быть на ринге.
- Мы бастуем, - пояснил Гаррисон, и Брент подтвердил кивком.
- Это еще почему?! - заорал я. - Разве я не заплатил авансом?
- Этого недостаточно, - беспокойно заерзал Гаррисон. - Добавь, иначе не
выйдем.
Толпа в зале зверела с каждой минутой. В отчаянии я едва не предложил
этим гадам всю мою прибыль, все двадцать пять монет, но вовремя вспомнил,
что половину должен отдать индусу.
- Мне просто нечего добавить, - посетовал я. - Братки, да вы что, в
самом деле! Нельзя же просто взять и уйти и оставить меня на растерзание
толпе.
- Неужто нельзя? - ухмыльнулся Брент. - А ну, посмотрим!
- А я говорю, вы не уйдете! - Рассвирепев, я метнулся к двери, повернул
в замке ключ и сунул его в карман. - Вы будете драться на моем ринге, -
процедил я. - За пятнадцать монет на нос, как договаривались.
Тут они яростно набросились на меня, и любому за дверью раздевалки
слышен был шум сражения: хруст кулаков, крики боли и гнева, гулкий стук
черепов о пол.
- Ну так что, будете драться? - растирая кровь под носом, спросил я
вскоре двух измочаленных пентюхов, которых только что колотил головами об
пол.
- Эй, Костиган! - послышался за дверью голос моего помощника. - Толпа
угрожает разнести притон, если сейчас же кто-нибудь не выйдет!
- Будете драться? - повторил я, хватая обоих за шкирки.
- Погоди, - прохрипели они. - Будем драться...
У обоих подгибались ноги. Поддерживая бедолаг за плечи, я провел их по
коридору на ринг. При виде разукрашенных боксерских физиономий публика
взревела от изумления. Когда я объявил имена и вес противников, зрители
вскочили с мест и освистали нас скопом.
Джонни ударил в гонг, гладиаторы, пошатываясь, побрели навстречу друг
другу, и Гаррисон в отчаянии прошептал, что еле стоит на ногах - какой уж