"Роберт Эрвин Говард. Гвозди с красными шляпками" - читать интересную книгу автора

засов. Потом обула сапоги, подпоясалась и решила пойти в комнату
киммерийца, чтобы уговорить его (если он еще жив) бежать прочь
из этого дьявольского города.
Она уже открыла дверь в коридор, когда услышала в зале
предсмертные стоны. Потом раздался топот бегущих ног и звон
оружия...

5. Двадцать красных гвоздей

В караульной на этаже Орла сидели двое воинов. Их небрежные позы
вовсе не свидетельствовали о потере бдительности. Штурм
бронзовых ворот мог начаться в любую минуту, но в течение многих
лет ни одна из сторон не предприняла такой попытки.
- Чужеземцы - сильные союзники, - сказал один из воинов. -
Думаю, что завтра Ольмек выступит на врага.
Он говорил, как солдат на настоящей большой войне. В маленьком
мире Ксухотля любая горстка вооруженных людей считалась армией,
которую предстояло завоевать.
Другой воин задумался.
- Допустим, с их помощью нам удастся покончить с ксоталанцами, -
сказал он наконец. - А что потом, Ксатмек?
- Как это что/ - удивился Ксатмек. - За каждого из них мы вобьем
по гвоздю. Пленников сожжем, обдерем заживо или четвертуем.
- А потом? - настаивал первый. - Потом, когда их не будет?
Странно даже как-то - не будет с кем сражаться... Всю свою жизнь
я рубился с ксоталанцами и ненавидел их. Чем я буду жить, когда
вражда окончится?
Ксатмек пожал плечами. Его собственные мысли никогда не
устремлялись так далеко.
Вдруг оба услышали за воротами какой-то шум.
- Ксаимек, к воротам! Я погляжу через Око...
Ксатмек с мечом в руках прильнул к воротам, напрягая слух, а его
товарищ глянул в систему зеркал и увидел, что перед воротами
полно людей! Мечи они держали в зубах, а уши заткнули пальцами.
Один из них, с султаном из перьев, поднес к губам дудочку и,
едва стражник закричал тревогу, начал играть.
Голос застыл в горле стражника, когда высокий, необыкновенный
писк прошел сквозь металлические двери и коснулся его ушей.
Ксаимек упал у ворот, словно парализованный и заслушался. Другой
воин, находившийся подальше, почувствовал угрозу в этом
дьявольском свисте. Высокие звуки, словно невидимые пальцы,
вонзились в его мозг, наполняя его чем-то чужим и безумным.
Страшным усилием воли ему удалось сбросить чары и отчаянным
голосом прокричать сигнал тревоги.
И тогда музыка изменилась, невыносимый свист стал резать
барабанные перепонки. Ксатмек застонал от нестерпимой муки и
последние остатки разума покинули его. Не помня себя, он
разомкнул цепь, открыл ворота и с мечом в руках бросился в зал
прежде, чем товарищ успел его остановить. Тотчас же в него
вонзилась дюжина клинков, и по его окровавленному телу с