"Линда Ховард. Скажи мне все " - читать интересную книгу автора

Максимум выдержки, такта, побольше мягких, доверительных интонаций в
голосе - вот как надо с ними беседовать.
Марк выключил кофеварку, налил кофе в чашки, достал подогретые пирожки
и положил их на маленькие тарелочки.
- Давай пить кофе!
- Скажите, Марк... - Шаннон немного замялся. - У вас, наверное, много
знакомых девушек?
Марк самодовольно улыбнулся:
- Много!
- И все они ходят к вам в дом...
- Знаешь, я вообще люблю женщин! Но это не значит, что все знакомые
девушки - мои любовницы. У меня много и просто подруг среди женщин.
Шаннону все больше и больше нравился Марк Частин, и ему очень хотелось
хоть немного на него походить - и по манере одеваться, содержать в чистоте
дом, и в умении вести допросы и схватывать на лету все важные детали и
улики.
- Кстати, Шаннон, а ведь я даже не знаю твоего имени! - вдруг
воскликнул Марк. - Извини, что обращаюсь к тебе по фамилии. Как тебя зовут?
- Антонио, - ответил Шаннон, обнажая в широкой улыбке белоснежные
зубы.
- Так вот, Антонио, свидетели и подозреваемые бывают разные, и ко всем
нужен свой, особый подход. Иногда попадаются какие-нибудь малолетки, на
которых стоит надавить, припугнуть школой, родителями, и они мгновенно
раскалываются. А случаются ситуации и посложнее. Вот ты сидишь напротив
мужа, который только что убил свою жену, и никак не можешь заставить его
сделать признание. Все факты и улики - против него, а он не признается, и
все тут. Ты с ним и так и сяк, а он - ни в какую!
- Сколько времени вы обычно тратите на такое дело, как это? - спросил
Шаннон. Марк пожал плечами:
- Когда как. В зависимости от того, сколько улик собрано, какие
выстроены версии и считает ли наш начальник, что дело заслуживает
пристального внимания.
- Как вы считаете, кем все-таки был этот парень с дыркой во лбу?
Бродягой, психом, наркоманом?
- Пока не знаю, - задумчиво ответил Марк. - Но не думаю, что он был
психом и наркоманом.
- Но ведь сейчас так много развелось ненормальных среди бездомных!
Марк кивнул:
- Да, ты прав.
В конце 70-х - начале 80-х годов "добрые дяди", самонадеянно
возомнившие себя рупором общественности, убедили местные власти в том, что
некоторые категории лиц со слабо выраженной психической неполноценностью не
имеет смысла держать в закрытых лечебных учреждениях. Мол, нарушаются их
гражданские права, и ограничивается личная свобода. Власти пошли у них на
поводу, выпустили этих людей из больниц, и, разумеется, большая их часть
сразу же пополнила собой армию бездомных попрошаек. Мало кто из
родственников бедняг согласился взять их домой и ухаживать за ними. Правда,
некоторые время от времени снабжали несчастных деньгами, но эти
незначительные суммы, естественно, тратились не по прямому назначению. Эти
люди не смогли найти себе работу, а многие и не захотели, предпочитая