"Виктория Холт. Людовик возлюбленный ("Французская революция" #1)" - читать интересную книгу автора

Чтобы скрыть тревогу, растущую в ее глазах, женщина крепко обхватила
ребенка, прижала к себе.
- Мне больно, матушка, - сказал он, но она не слышала. Герцогиня
вспоминала, как три года назад спасла ему жизнь. Ведь тогда доктор Фа-гон
мог "вылечить" этого мальчика, как "вылечил" его отца, мать и брата, но она
вошла в ту комнату и помешала ему.
- Я выхожу этого ребенка, - твердо заявила мадам де Вантадур. - Я, и
никто иной.
Никто не возразил. И это было странно, так как мадам де Ментенон
считала Фагона лучшим доктором Франции. Но возможно, три смерти в течение
одного года подорвали ее веру. А возможно, в герцогине де Вантадур была та
истинно материнская страсть, поэтому мудрее было предоставить мальчика ей,
чем дать "лечить" его доктору Фагону.
Мадам де Вантадур взяла завернутого в простыни ребенка двух лет от
роду, день и ночь ухаживала за ним и сумела поставить на ноги... Никому с
тех пор она не позволяла заботиться о нем, стала его гувернанткой и
спутником, заменив ему мать, умершую за шесть дней до смерти его отца.
Выбравшись из ее объятий, мальчик положил свои покрытые царапинами
ручонки ей на колени и пристально посмотрел на нее взрослыми глазами.
- Прадедушка скоро уйдет, - сообщил он. Она открыла было рот, но ничего
не сказала.
- Он больше не будет королем, - продолжал ребенок. - Но кто-то должен
быть королем Франции. Вы не знаете кто, матушка?
Она положила ладонь на грудь: мальчик был слишком наблюдательным и мог
заметить, с какой силой колотится под корсажем ее сердце.
Он отпрыгнул и снова встал на руки.
- Я скажу, матушка, - вскочив, заявил он. - Когда мой прадедушка уйдет,
королем Франции стану я.

Людовик, лежа в огромной королевской спальне, готовился умереть с тем
же достоинством, с которым жил. На дворе стоял конец августа, и золотые с
серебром занавеси еще не успели поменять на алые.
Всю свою жизнь король строго следовал правилам версальского этикета и
продолжал соблюдать его даже в преддверии смерти. Самым спокойным среди
собравшихся в опочивальне был он сам.
Король-солнце исповедался в присутствии всех тех, кто пришел во дворец
посмотреть, как он будет умирать. Раньше они приходили посмотреть, как он
танцует на балах или прогуливается в великолепных парках, окружавших дворец.
Он принял всех как прежде, как всегда. Он был их королем и требовал от них
полного подчинения, поэтому сам не собирался уклоняться от того, что считал
долгом по отношению к подданным.
Он отослал мадам де Ментенон, гувернантку его детей, на которой тайно
женился тридцать лет назад. Она рыдала, и он не смог вынести ее слез.
- Ты убиваешься, потому что мне осталось совсем недолго, - сказал он
ей. - Не стоит, я ведь уже старик и пожил достаточно. Ты что, думала, что я
бессмертен? Я уже исповедался, и моя судьба теперь в руках Господа. Сейчас,
на смертном одре, я хотел бы надеяться, что прожил праведную жизнь.
Она кивнула. Всегда любившая перечислять все его прегрешения, сегодня
она смолчала. Но когда она ушла, ему стало проще забыть о них.
Время от времени боль в ноге становилась настолько невыносимой, что он