"Виктория Холт. Мой враг - королева " - читать интересную книгу автора

мужем, очень любил меня, и меня устраивало все, что было в замужестве.
Временами я бывала при дворе, и королева приветливо принимала меня. Я
полагала, что она весьма удовлетворена тем, что я замужем, поскольку,
вероятно, поняла мою слабость к мужскому обществу. Она терпеть не могла,
когда при ней уделяли внимание кому-то из женщин, и, вероятно, заметила те
взгляды, которые дарили мне ее фавориты.
Уолтер не входил в число фаворитов: ему не хватало дерзости и
галантности, которыми так восхищалась в мужчинах королева. Полагаю, он был
чересчур внутренне честен, чтобы сыпать комплиментами, принятыми среди
фаворитов, которые, будучи трезво обдуманными, выглядели вполне абсурдно. Он
любил отечество и королеву, он служил им и отдал бы за них жизнь, но быть
угодником он был неспособен.
Это означало, что мы бывали при дворе нечасто, однако, когда это
случалось, она не забывала радушно приветствовать свою "дорогую кузину" и
неизменно интересовалась моей замужней жизнью.
Как ни странно, в те первые годы своего замужества я ничего не имела
против того, чтобы месяцами жить в провинции. Я полюбила свой дом, свои
ежедневные занятия. Я раздавала задания слугам; зимою замок был сырой и
насквозь промерзший, поэтому я приказывала развести огонь в каждом камине.
Прислуга, по сочиненным мною правилам, должна была подниматься в шесть утра
летом и в семь - зимой; постели должны были быть убраны и камины прочищены к
восьми; огонь разведен ко времени пробуждения хозяев. Я заинтересовалась
травами и цветами. Один из слуг, особенно прилежный к этому занятию, учил
меня, как узнавать растения и составлять букеты. Я украсила цветами каждое
помещение в замке. Часто я сидела и вышивала церковный палантин вместе со
служанками. Теперь мне представляется почти невероятным, что я так искренне
посвящала себя этой размеренной провинциальной жизни. Когда навестить нас
приезжала моя семья, либо кто-то из знакомых по королевскому двору заезжал
погостить, я ощущала особую гордость в том, чтобы продемонстрировать, сколь
хорошая я хозяйка. Я гордилась фамильным венецианским стеклом, которое,
наполненное отличным вином, сверкало и переливалось всеми цветами при свете
свечей, заставляла прислугу до блеска натирать серебряную и оловянную
посуду. Я завела в доме традицию давать пиры для приезжающих гостей, и мне
нравилось видеть, как столы ломятся от мяса, птицы и рыбы, от
разнообразнейших пирогов - некоторые блюда специально изобретались к приезду
того или иного гостя. Мне хотелось, чтобы наш дом славился гостеприимством.
Люди, знавшие меня, удивлялись: - Леттис стала лучшей из хозяек, - говорили
про меня. Это была черта моего характера: а всегда желала быть лучшей, и все
это казалось мне какой-то игрой. Я была Довольна и домом, и мужем, и я
всецело отдавалась этой новой игре.
Я частенько прогуливалась по замку, воображая себе его прошлое. Я
приказала регулярно выметать мусор, чтобы избавиться от затхлого запаха.
Мы с Уолтером вместе часто объезжали окрестности, а иногда
прогуливались пешком. Я хорошо запомнила день, когда он показал мне коров в
парке Чартли. Они были непохожи на тех, что паслись повсюду.
- Они особой, нашей стэффордской породы, - сказал Уолтер.
Они были песочно-белой окраски, и лишь на морде, ушах и копытах
проступали пятна черного цвета.
- Можно надеяться, что ни одна из них не произведет на свет черного
теленка, - сказал Уолтер и, видя мое недоумение, пояснил: - У нас есть