"Виктория Холт. Шелковая вендетта " - читать интересную книгу автора

тропинкам, загребая листья ногами, а потом слушать, как они с шелестом
опадают, и вдыхать горьковатый аромат осени. И даже, когда зима вступала в
свои права, обнаженные силуэты деревьев зачаровывали взор, таинственно
вырисовываясь на фоне серых и зачастую грозных небес.
Дом был очень большим, но Сэланжерам этого показалось мало, и они
расширили его. Впрочем, они пользовались домом только как загородной
резиденцией - в городе у них был особняк, и сэр Фрэнсис предпочитал жить
там, когда ему не надо было колесить по стране, что случалось довольно
часто, так как, помимо штаб-квартиры в Спитэлфилдсе, он владел заводами в
Макклесфилде и других частях Англии. Его дед получил рыцарское звание
благодаря тому, что был одним из крупнейших производителей шелка в стране, а
следовательно, являлся довольно ценным приобретением для общества.
Женщины этой фамилии всегда считали, что лучше бы им не иметь ничего
общего с торговлей, но для сэра Фрэнсиса шелк всегда стоял на первом месте.
Предполагалось, что Чарльз и Филипп последуют его примеру, когда наступит их
черед присоединиться к делу. Преисполненный благодарности к материалу,
обогатившему семью, сэр Фрэнсис пренебрег историческим прошлым дома, и
старинные ворота увенчали большие бронзовые буквы, которые складывались в
название - "ШЕЛКОВЫЙ ДОМ".
Шелковый дом был моим единственным домом. Когда я осознала, в каких
отношениях состоят окружавшие меня люди, то была удивлена моим собственным
положением, но еще больше тем, что я не задумывалась об этом раньше.
Наверное, дети принимают все как должное. Да иначе и быть не может, ведь им
известно только то, что их окружает.
Я проводила время в той же детской, что и Чарльз, Филипп, Джулия и
Кассандра, которую все называли Касси. Мне не приходило в голову, что я -
кукушонок в их гнезде. Сэр Фрэнсис и леди Сэланжер, которые были для них
папой и мамой, для меня являлись сэром Фрэнсис и леди Сэланжер. Няня,
командир нашей детской, частенько посматривала на меня, поджав губы и
издавая неодобрительные звуки, что, на мой взгляд, несомненно,
свидетельствовало о критическом складе ума. Меня называли просто Ленор, без
мисс, тогда как к другим обращались - мисс Джулия и мисс Касси.
Эми, горничная, прислуживавшая в детской, всегда обслуживала меня
последней. Мне доставались игрушки, которыми пренебрегли Джулия и Касси;
правда, ради справедливости надо сказать, что к Рождеству я всегда получала
в подарок куклу или что-нибудь еще, предназначенное лично мне. Иногда я
читала на лице гувернантки, мисс Эвертон, выражение, граничащее с
презрением, и мне казалось, что она находит оскорбительным тот факт, что
учеба дается мне легче, чем Джулии или Касси. Таким образом, все эти мелочи
должны были послужить мне предупреждением.
Кларксон, дворецкий, меня не замечал, но он так же не замечал и других
детей. Он был очень важной персоной и правил в нижней части дома вместе с
миссис Диллон, нашей поварихой. Они были своеобразной аристократией среди
прислуги, которая, как известно, соблюдает классовые различия еще более
рьяно, чем сами господа. Каждый человек в иерархическом устройстве дома
занимал строго определенную нишу, которая отводилась ему раз и навсегда.
Кларксон и миссис Диллон следили за соблюдением протокола так же сурово, как
это было, наверное, при дворе королевы Виктории. За столом для прислуги у
каждого было свое место - Кларксон восседал за одним его концом, миссис
Диллон - за другим. По правую руку от миссис Диллон сидел лакей Генри. Мисс