"Виктория Холт. Лев-триумфатор [И]" - читать интересную книгу автора

обстоятельством. Я относилась к ним с нежной привязанностью. Они были
полными близнецами - всегда вместе и такими одинаковыми, что редко кто мог
отличить их друг от друга. Питер мечтал стать моряком, а так как Пол во
всем подражал брату, то и он хотел уйти в море.
Когда тетя Кейт появлялась в Аббатстве, я обычно уходила к себе в
комнату и оставалась там до тех пор, пока мать сама не приходила
уговаривать меня сойти вниз. Я соглашалась только для того, чтобы сделать
ей приятное. Я усаживалась у моего окна и смотрела на древнюю церковь
Аббатства и монашеский дортуар, который матушка все собиралась превратить
в кладовую. Мне вспоминалось, как Хани говорила, что если глухой ночью
хорошенько прислушаться, то можно услышать пение монахов, живших здесь
когда-то, и вопли тех, кого пытали и вешали на воротах, когда люди короля
Генриха явились закрывать монастырь. Она рассказывала мне эти истории,
чтобы напугать меня, делая это из ревности, потому что я была родная
мамина дочка. Но я отплатила ей сполна, когда узнала, какие слухи ходят о
Хани.
- Ты, - сказала я, - незаконнорожденная, и твоя мать была служанка, а
отец - убийца монахов.
Это было, конечно, жестоко с моей стороны, потому что ничто другое не
могло бы привести Хани в большее расстройство. Ее не так огорчал сам факт
рождения вне брака, как то, что она - не родное дитя матушки.
В то время ее первая всепоглощающая любовь сосредоточилась на моей
матери.
Такой уж у меня был нрав, что я легко могла вспылить и наговорить
множество самых обидных и ранящих вещей, какие только приходили на ум, а
потом очень скоро возненавидеть себя за это и стараться изо всех сил
загладить свою жестокость. Я с раскаянием говорила Хани:
- Это просто сплетня. Это не правда. И, во всяком случае, ты
настолько красива, что, даже если бы твоим отцом был сам дьявол, -
неважно, люди все равно любили бы тебя!
Хани не легко прощала: она долго дулась, переживая свои обиды. Она
знала, что ее мать была в услужении, а прабабка слыла ведьмой. Но против
этого последнего обстоятельства Хани ничего не имела. Это придавало ей
особый ореол. Она всегда интересовалась травами и способами их применения.
Хани приехала погостить в Аббатство на время коронационных торжеств.
Когда я спросила матушку, вернется ли к тому времени домой отец, ее лицо
застыло, как маска, и невозможно было понять, что она чувствовала.
- Он не вернется, - сказала она.
- Ты так в этом уверена?
- Да, - ответила она твердо. - Я уверена.
Мы отправились в Лондон посмотреть на торжественный въезд королевы в
свою столицу, где она должна была официально вступить во владение
лондонским Тауэром. Мы увидели волнующее зрелище. Она сидела в открытой
колеснице, и рядом с ней ехал верхом лорд Роберт Дадли - один из
красивейших мужчин, когда-либо виденных мною. Его только что назначили ее
шталмейстером, и, как я слышала, они знали друг друга с тех пор, когда оба
были узниками Тауэра во время правления Марии, сестры теперешней королевы.
Трепеща от волнения, я слушала грохот крепостных пушек и приветственные
клики толпы, обращенные к молодой королеве на всем пути следования
процессии. Мы заняли очень удобное место у самых ворот Тауэра и смогли