"Виктория Холт. В ожидании счастья (В ожидании счастья #1) [И]" - читать интересную книгу автора

сказала, я должна читать ежедневно. Мельком взглянув на них, я увидела,
что они представляют собой правила и инструкции, о которых она уже
говорила во время наших бесед. Прочту их потом, обещала я себе. А сейчас
мне хотелось думать о старых временах - очаровании тех дней, когда
Каролина и Мария Амалия не были так несчастны. Взглянув на Иосифа, который
перенес собственное горе, я подумала, что он уже от него оправился,
поскольку невозмутимо восседал, откинувшись на великолепную атласную
обивку.
- Всегда помни, что ты немка... Мне захотелось зевнуть. Иосиф своим
тяжеловесным слогом пытался донести до моего сознания важность замужества.
Понимаю ли я, что мой эскорт состоит из ста тридцати двух лиц?
- Да, Иосиф, я уже слышала обо всем этом раньше.
- Фрейлины, твои служанки, дамские парикмахеры, портнихи, секретари,
хирурги, пажи, меховщики, священники, повара и т, д. У твоего главного
почтмейстера принца Паара в подчинении тридцать четыре человека.
- Да, Иосиф, это очень много.
- Не следует полагать, что мы позволим французам думать, будто не
можем достойно проводить тебя. Знаешь ли ты, что у нас триста семьдесят
шесть лошадей, которые должны меняться по четыре или пять раз в день?
- Нет, Иосиф. Но теперь ты сказал мне об этом.
- Ты должна знать эти вещи. Двадцать тысяч лошадей размещены вдоль
дороги от Вены до Страсбурга, чтобы доставить тебя и твою свиту.
- Это огромное количество.
Мне больше хотелось, чтобы он рассказал мне о своей женитьбе и
предупредил меня о том, чего можно ждать от моего замужества. Я устала от
всех этих цифр и все время боролась с желанием расплакаться.
В Мельке, куда мы прибыли после восьмичасовой езды, мы остановились в
монастыре бенедиктинцев, где учащиеся поставили для нас оперу. Она
оказалась скучной. Я очень хотела спать и, вспомнив о предыдущей ночи в
спальне матушки в Хофбурге, готова была разрыдаться, когда подумала о
комфорте, которым она окружала меня. Как это ни странно, несмотря на
наставления, она успокаивала меня; не осознавая этого, я чувствовала, что
пока она, такая всемогущая и всеведущая, находилась рядом, я была в
безопасности, окруженная ее заботой.
На следующий день Иосиф покинул меня, что не вызвало сожалений с моей
стороны. Он был хорошим любящим братом, но его разговоры утомляли меня и
не позволяли сосредоточиться.
Каким долгим оказалось путешествие! Принцесса Паар ехала со мной в
экипаже. Она пыталась успокоить меня разговорами о чудесах Версаля и о
блестящем будущем, уготованном мне. Эннс, Ламбах и далее Нимфенбург. В
Гюнсбурге мы отдыхали в течение двух дней у тетки принцессы Шарлотты. У
меня сохранились смутные воспоминания о ней по Шенбрунну, где, будучи
членом нашей семьи, она одно время жила. Батюшка очень любил ее, и обычно
они вдвоем совершали продолжительные прогулки. Матушку, наоборот,
раздражало ее присутствие. В конце концов Шарлотта уединилась в
Ремирмонте, где стала настоятельницей монастыря. Она с нежностью
вспоминала о батюшке, и я ходила с ней раздавать продовольствие бедным,
что оставило яркое впечатление после всех банкетов и балов.
Мы проехали Шварцвальд и прибыли в аббатство Шюттерн, где меня
посетил граф де Ноай, который должен был стать моим опекуном. Он был