"Том Холт. Граальщики " - читать интересную книгу автора

выражение, какое мы можем наблюдать лишь на картинах прерафаэлитов.
- Ты кто? - спрашивает принцесса.
Рыцарь прочищает глотку.
- Я, - говорит он, - принц Боамунд, старший сын короля Ипсимера
Нортгэльского, и я пришел...
- Кто-кто?
Принц поднимает брови, словно персонаж Берн-Джонса, наступивший на
что-то острое.
- Я принц Боамунд, старший сын короля...
- Боамунд?
- Совершенно верно, - говорит рыцарь. - Боамунд, старший сын...
- Как это пишется?
Рыцарь выглядит озабоченным. Там, где он обучался, можно было либо
записаться на продвинутый курс соколиной охоты, либо изучать правописание, -
но не то и другое одновременно. Угадайте, что он выбрал.
- Бэ, - говорит он, запинаясь. - О... А...
На лице принцессы (без сомнения, ангельски прекрасном) возникает
странное выражение.
- Ты что, схохмить решил или что?
- Схохмить?
- Прикалываешься, - поясняет она. - Шутки шутишь. - Она некоторое время
обдумывает ситуацию. - Но ты ведь не шутишь, правда?
- Правда, - отвечает Боамунд. Он глубоко задумывается. - Слушай, -
говорит он. - Я Боамунд, старший сын короля Ипсимера Нортгэльского, а ты
Кримхильда Прекрасная, и ты спишь колдовским сном на вершине этой горы с тех
пор, как злой волшебник Дунтор наложил на тебя заклятие, и я только что
разбудил тебя поцелуем. Все правильно?
Принцесса кивает.
- Ну вот, - говорит Боамунд.
- И что?
- Что значит "и что"? - говорит Боамунд, краснея. - Я хочу сказать,
ведь считается, что... ну...
- Что - "ну"?
- Ну...
Кримхильда кидает на него еще один странный взгляд и лезет под стоящий
рядом камень за своей кофточкой. Кофточка, разумеется, девственно чиста.
- То есть, - говорит она, - ты, конечно, подходишь; ты, конечно, принц
и все такое, но... в общем, здесь какая-то ошибка, вот и все.
- Ошибка?
- Ошибка. Слушай, - говорит она. - Кто тебе рассказал? О том, что я
лежу здесь и все такое?
Боамунд погружается в задумчивость.
- Ну, - говорит он, - один человек в таверне, если уж ты хочешь знать.
- Рыцарь?
Боамунд скребет в затылке. Представьте себе рыцаря Альма-Тадемы,
который умудрился каким-то образом выпасть из картины и теперь гадает, как
ему забраться обратно, не разбив стекла.
- Да, я думаю, что это мог быть и рыцарь. Мы играли в карты, и я
выиграл.
Розовые губки Кримхильды вытягиваются в жесткую линию.