"Нинни Хольмквист. Биологический материал " - читать интересную книгу автора

виднелся настоящий лес.
- Это зимний сад, - объявила Майкен. - Самая дикая его часть.
Прямо над нами высился стеклянный купол, накрывавший зимний сад и
беговую дорожку, а за окном, в свою очередь, высилось ночное небо - темное и
бесконечное...
- Это, - продолжала Майкен, показывая пальцем вниз, - Атриумная
дорожка. Так она называется. Она огибает зимний сад. Длина ее 520 метров,
Десять кругов приблизительно равны половине мили.
Мы прошли по дорожке метров пятьдесят, пока лес за стеной не начал
редеть и на смену ему не пришли оранжереи, маленькие магазинчики, ателье по
изготовлению композиций из сухих цветов и, наконец, лестница, ведущая
куда-то наверх.
- Это терраса, - пояснила Майкен. - Там каждый день подают завтрак и
ланч, а еще можно в любое время самому варить кофе, делать фруктовые
коктейли, бутерброды и брать вкусные булочки.
- Звучит здорово, - сказала я.
- Что ты сказала?
Тут я заметила, что мы случайно поменялись местами во время прогулки, и
теперь я была с правой стороны, так что моя новая знакомая ничего не
слышала.
Майкен повернулась ко мне левым ухом.
- Звучит здорово, - повторила я.
Она кивнула:
- Ага. Отсюда виден почти весь ботанический сад. Я здесь всегда обедаю.
Дальше снова пошла растительность, и вскоре мы увидели дверь. Майкен
открыла дверь, и мы прошли сначала в одно помещение, а потом из него уже в
сад.
Пахло зеленью и сладкой цветочной пыльцой. Полная луна сквозь
стеклянный купол заливала зимний сад ровным светом. Снаружи еще была зима,
но здесь, внутри, уже вовсю царила весна: сотни цветов наполняли воздух
своими ароматами.
В зимнем саду был искусственно создан тропический климат, так непохожий
на наш, североевропейский. Я узнала пальмы, гибискус, бугенвиллеи, оливковые
деревья, платаны, кедры, апельсиновые деревья и виноградную лозу. Тропинки
между деревьями вели к выложенным камнем патио с фонтанами и скамейками, на
которых можно было сидеть и читать или думать. Дальше виднелась лужайка, на
которой можно было полежать, снова заросли, а за ними то, что Майкен и
хотела мне показать, - почти точная копия сада Моне в Гиверни. Не хватало
только того розового дома, где художник жил со своей семьей. Но сам сад был
точной копией того, что создали энтузиасты садового дела во Франции. Весь -
как полотно импрессионистов: море цветов и оттенков, безупречная композиция,
немного расплывчатая, но поразительная по яркости и контрастности.
Молча мы прогуливались по тропинкам, переходили по деревянным мостикам
над искусственными ручьями, вдыхали ароматы цветов и трав - фиалок, лаванды,
тимьяна, розмарина, розы, цветков яблони, пионов. Эта смесь одновременно
опьяняла и будоражила чувства.
Дойдя до главного пруда, в котором луна купала свое отражение между
недавно распустившимися лилиями желтого, белого и розового цветов, мы
остановились и присели на влажную от росы скамейку.
- Я часто сюда прихожу, - спустя какое-то время сказала Майкен. - Он