"Нинни Хольмквист. Биологический материал " - читать интересную книгу автора

было и не обзаводиться. В идеале нужно было сначала найти самого себя,
состояться как личность, научиться любить и уважать себя, стать достойным
человеком, не зависящим от других. Особенно значимо это было для женщин. Для
нас было жизненно важно не зависеть от мужчины, который бы содержал нас,
пока мы воспитываем ребенка и заботимся о доме. Да, в то время это еще было
возможно - быть домохозяйкой. Сколько раз мама предупреждала нас с сестрами,
чтобы мы, не дай бог, не оказались в такой ситуации. Она собирала нас троих
и проводила феминистические лекции, причем Иде было всего три года, а мне -
пять. Сив было двенадцать, и она единственная понимала, что мама имела в
виду.
- Не спешите заводить ребенка, пока вы твердо не встанете на ноги, -
говорила она. - Не допускайте, чтобы мужчина содержал вас или указывал вам,
что вам делать. Это ловушка, в которую так легко попасть!
Как я боялась попасть в эту ловушку! И это был настоящий страх. В
детстве я смертельно боялась оказаться в замкнутом пространстве - в лифте,
например, - вместе с мужчиной, которому вдруг захочется меня содержать. Я не
очень понимала, что означает это "содержать", но я не сомневалась, что это
очень больно и что от этого умирают. В магазине, музее, кинотеатре и других
общественных зданиях я всегда в первую очередь искала глазами запасные
выходы и пожарную лестницу.
Когда я повзрослела и начала понимать, что мама имела в виду этими
разговорами о детях, мужчинах, ловушках и содержании, мой страх замкнутых
пространств стал слабее. Но окончательно не исчез. Я по-прежнему боялась
застрять, в каждой ситуации выбора я выбирала тот вариант, который
предоставлял мне максимальную свободу движений, даже если это был самый
невыигрышный вариант в экономическом плане. Например, у меня никогда не было
постоянной работы, стабильной ежемесячной зарплаты, пенсионных отчислений и
отпуска. Я всегда работала фрилансером, чтобы самой можно было решать, когда
и как мне работать. Я избегала контрактов в любой форме, и когда мне
приходилось что-то подписывать: документы на дом, контракт на книгу,
счет-фактуру, - делала это с большой неохотой. Иногда на лбу у меня выступал
холодный пот, сердце учащенно билось в груди, а рука, державшая ручку,
начинала непроизвольно дрожать. Подписать что-то для меня было равно потере
свободы.
Меня воспитали так, что главной ценностью для меня была независимость
от других, поэтому неудивительно, что я не испытывала особого желания делить
свою жизнь с другим человеком. Но, несмотря на это, запретная перспектива -
быть зависимой - всегда меня к себе манила. Втайне я мечтала о том, чтобы
обо мне заботились, Именно заботились. И чтобы это делал мужчина.
Это желание, вырывавшееся наружу во снах и фантазиях, я старалась
реализовать в своих отношениях с мужчинами. Мне нравилось играть в ролевые
игры, когда мы с моим партнером изображали давно живущую вместе пару:
мужчина-добытчик приходит домой, где его ждет жена с ужином на столе. И
после еды активный мужской объект овладевает пассивным женским объектом.
Но, как я уже сказала, это была только игра, потому что как у меня
никогда не было постоянной работы, так у меня никогда не было и постоянных
отношений, Только свободные.
Больше той ловушки, о которой так много говорила мама, не существует.
Сначала вышел закон о том, что родители должны разделить декретный отпуск -
восемнадцать месяцев - поровну, потом ввели обязательный восьмичасовой