"Вольфганг Хольбайн, Хайке Хольбайн. Открытие ("Долина Драконов" #1) " - читать интересную книгу автора

А кто сказал, что он должен сделать это немедленно? В конце концов,
плохие новости - тоже новости, и иногда они сами собой как-то улаживаются,
стоит лишь немного подождать.
Волшебник демонстративно повернулся к письму спиной, прошел мимо стола,
сделал еще пару шагов, прежде чем остановился и спросил себя: а зачем я
вообще вошел в кабинет? В последнее время подобное с ним частенько
случалось. Фемистокл стал не только чуточку неряшлив, но и чуть-чуть
рассеян. По правде говоря, - даже более чем чуть-чуть. В это утро он рано
встал и преодолел ровно пятьсот тридцать две ступени для того, чтобы...
чтобы... чтобы...
Письмо хранило молчание.
Фемистокл обернулся, нахмурил густые белые брови и недоверчиво осмотрел
конверт, который жужжал и подрагивал, будто в нем копошились муравьи или
целый пчелиный рой. Разумеется, Фемистокл знал, что ему никто не пришлет
конверт с муравьями или пчелами, - таким образом письмо настоятельно
требовало, чтобы его прочли. Вероятно, оно в самом деле было очень важным.
Неужели он обязан его читать?
Будто догадавшись о сомнениях старого волшебника, письмо зажужжало и
затряслось еще сильнее. И Фемистокл сдался: тяжело вздохнув, он вернулся к
столу. Прекратив жужжать и вибрировать, письмо тут же подлетело к нему,
покачиваясь из стороны в сторону, будто сорванный ветром осенний лист.
Фемистокл поймал конверт левой рукой и поднял правую, чтобы щелкнуть
пальцами. Он всегда так распечатывал письма, ведь волшебникам для этого,
понятное дело, не нужны никакие приспособления.
Печать с громким треском разломилась. Из конверта выскользнул листок
пергаментной бумаги, исписанный мелким затейливым почерком, и развернулся в
руке Фемистокла. Старый чародей пробежал глазами текст, после чего у него
округлились глаза, снова прочел послание и вытаращил глаза еще больше.
Тяжело дыша, он в третий раз перечитал его, потом отступил назад и выронил
письмо из рук. Письмо, недовольно помахивая уголками, повисло в воздухе.
- Но ведь это... как же... - сказал он, задыхаясь, - это просто...
Он так побледнел, что, казалось, побелели его и без того белая борода и
падающие на плечи седые волосы. Он даже затрясся от возмущения, как то самое
таинственное письмо.
- Это безобразие! - наконец выговорил он. - Как, как они могут так
поступать со мной! После всего, что я для них сделал. Я не позволю!
И Фемистокл стал метаться по кабинету, как тигр в клетке, а точнее, -
как тигр с больными зубами, которому на обед дали кость.
- Я им покажу!
Распалившись еще сильнее, он стал пинать ногами мебель и стены.
- Так поступить со мной!
Бум! - он ударил письменный стол, и гора хлама угрожающе зашаталась.
- После всего, что я для них сделал!
Бам! - он стукнул комод, отчего тот затрещал по всем швам. Ба-бах! -
теперь досталось скамейке, она отлетела к стене и развалилась на мелкие
куски.
А письмо все это время невозмутимо парило в воздухе и только слегка
шевелило уголком, будто махало волшебнику рукой.
- Какая неблагодарность! Какая черная неблагодарность!
И он так толкнул стеллаж, что с его полок слетела и вдребезги разбилась