"Карл-Юхан Хольцхаусен. Цвет надежд - зеленый " - читать интересную книгу автора

- Так ведь это песня про весну, про зелень! - воскликнул
режиссер. - Сейчас я поговорю с концертмейстером, посмотрим,
что он скажет.
Через четверть часа Густафссон уже сидел у концертмейсте-
ра. Он исполнил два куплета, и тот тут же подобрал мелодию
на рояле. Вскоре в дверь заглянул Аффе.
- Ну, как дела?
- Отлично, - ответил концертмейстер. - Сейчас я сделаю
инструментовку. И мы исполним песню целиком. Должно полу-
читься.
Он повернулся к Густафссону:
- Напиши текст в двух экземплярах. Один дашь мне, а дру-
гой пусть будет у тебя, чтобы не получилось накладки.
Потом Густафссон отдыхал, потом обедал, потом пил кофе за
сценой, куда доносился шум из студии. Режиссер то был похож
на безумца, то был мрачнее тучи, Аффе хватался за живот и
говорил, что ему не хватает только приступа язвы.
Перед началом пришел доктор Верелиус. Он предупредил, что
уйдет сразу же после своего выступления - заседание в ве-
домстве еще не кончилось.
Густафссону дали текст музыкальной заставки, чтобы он его
выучил. Наконец пробило восемь. Густафссон услыхал музыкаль-
ную заставку, аплодисменты и вдруг пожалел, что согласился
выступить в этой передаче.
Но еще до того они испробовали освещение. Начиналась пе-
редача при ослепительно ярком свете, потом он постепенно
тускнел, желтел, розовел и снова то желтел, то розовел... В
конце концов Густафссон перестал понимать, что творится со
светом, Ему хотелось лишь одного: оказаться сейчас дома. Не-
ожиданно он услыхал, что в студию пригласили доктора Верели-
уса, и вот уже доктор рассказывает о своем препарате. Тело
Густафссона будто налилось свинцом. Ему казалось, что он не
сможет сделать ни шага, когда две ведущие передачу подошли к
нему и взяли его за руки.

16

Многие актеры дрожат от страха перед своим первым выходом
на сцену. Но и для их близких это ожидание но менее мучи-
тельно.
- Зачем он на это согласился? - уже в пятый раз за вечер
спросил дедушка. - Счастлив тот, кто живет, не привлекая к
себе внимания. Неужели он этого не понимает?
- Его к этому вынудили обстоятельства, - в который раз
повторила Ингрид.
- Иначе этот проклятый "Глаз" хвастался бы, что первый
показал его своим читателям. Они собирались напечатать и мою
фотографию, - добавила Грета.
- И мою тоже, - сказал Уве.
- А мою - нет, - засмеялся дедушка.