"Джоан Хол. Сердцу не прикажешь " - читать интересную книгу автора

ненавидела гимнастические упражнения и различного рода диеты, тем не менее
ей приходилось регулярно заниматься физкультурой и ограничивать себя в еде.
Бывали у нее как бы прозрения, когда она вдруг спохватывалась и спрашивала -
а кому, собственно, все это надо? Она любила поесть, любила и изысканные
блюда, и всякую ерунду. Сам процесс еды доставлял ей большое удовольствие.
Также ей нравилось поваляться, праздно раскинувшись в постели, и тем не
менее большую часть своего так называемого свободного времени Фриско
изнуряла себя физическими упражнениями и отказывала себе в гастрономических
радостях.
И результат был налицо - выглядела она чертовски привлекательно. А уж
сегодня особенно, она чувствовала это по реакции мужчин. Стройную фигуру
подчеркивал черный, плотно облегавший костюм, а чтобы не казаться очень уж
чопорной, Фриско дополнила костюм белой блузкой с жабо из превосходных
кружев. По контрасту с неброским нарядом все внимание притягивали к себе
яркие зеленые, с золотинками вокруг зрачка, глаза и копна каштановых, до
плеч, непослушных волос. Тонкие, почти классические черты лица и здоровый
цвет кожи дополняли картину.
Фриско давным-давно уже привыкла к тому, что ее изучают внимательными,
оценивающими взглядами, да и что тут удивительного - на хорошеньких женщин
мужчины вечно пялят глаза. Однако мужское внимание сопутствовало ей всегда.
С детства и вплоть до подросткового возраста, когда только-только
начинает оформляться характер девушки, Фриско представляла собой типичный
образец гадкого утенка. У нее был кузен, старше по возрасту, задира и хамло,
так он вечно называл ее плоской дылдой. За эту самую "дылду" она всеми
фибрами души ненавидела своего кузена.
С тех пор прошло много лет, Фриско стала взрослой женщиной, но она все
так же, как и прежде, терпеть не могла своего родственничка, разве только
теперь не демонстрировала эти чувства по поводу и без повода.
Гертруда Стайер, оценивая дочь пристрастным, исполненным любви
материнским взглядом, искренне надеялась, что подобно сказочному гадкому
утенку дочь ее в один прекрасный день превратится в прекрасного гордого
лебедя.
Сама же Фриско об этом даже и не мечтала. Приходя в спальню и глядя на
себя в зеркало, она видела лишь неинтересную девушку, чрезмерно худую,
ростом выше среднего, у которой лодыжки, колени, локти, таз, плечи состояли
из сплошных углов. Даже лицо - и то было каким-то костлявым. Она оценивала
себя вполне критически и считала, что копна длинных и по всей длине
вьющихся, скорее рыжих, нежели коричневых волос не в силах исправить общего
неблагоприятного впечатления. А в дополнение ко всему - зубы, хоть и белые,
но чрезмерно большие. Да еще неправильный прикус. Злорадствуя по этому
поводу, ее проклятый кузен повторял, что она, дескать, способна сожрать
яблоко через дырку от сучка в заборе.
Все это вместе взятое действовало на психику весьма угнетающе, и потому
Фриско, насколько это оказывалось возможным, старалась пореже смотреться в
зеркало. Также старалась она пореже встречаться с кузеном, чьи правильные
белые зубы ей так хотелось выбить.
Если честно, то впоследствии она и сама искренне изумлялась, как это
пятнадцатилетняя дурнушка в какие-нибудь пять последующих лет вполне
оправдала материнские мечтания. Разве могла Фриско предполагать, что если
тут и там прибавить буквально по нескольку фунтов веса (главное, чтобы