"Джоан Хол. Сердцу не прикажешь " - читать интересную книгу автора

На губах его проступила мрачная ухмылка. Теперь он намеревался
познакомить Гарольда Стайера с тем, каков этот самый ад на земле. Конечно
же, если подтвердится информация, которую Лукасу сообщили об этом человеке.
И если окажется, что Стайер и вправду крутил, как своими собственными,
деньгами компании.
Лукас печенкой чуял, что сплетни про Стайера - правда. Спорадические
задержки с платежами могли означать все что угодно, но вот своей интуиции
Лукас обыкновенно склонен был доверять. Это чувство жгло его изнутри
наподобие кислоты, подтачивая и без того не безграничное терпение. Если и
были в этом мире вещи, которые неизменно бесили Лукаса, то в их числе
оказывались случаи, когда превращались в дерьмо добропорядочные в прошлом и
весьма уважаемые фирмы.
- О, черт бы побрал этого урода! - рявкнул он, сильно щурясь, чтобы
различать хотя бы контур асфальтового полотна, мутно проступавшего по ту
сторону ветрового стекла. Ездить по этой автостраде, как считали многие
водители, даже в хорошую погоду было не слишком-то приятно. Но если погода
заметно ухудшалась, тогда езда обращалась в настоящую проблему. Свое
раздражение, равно как и свой гнев, Лукас адресовал сейчас тому козлу, что
мчался перед ним.
Лукас невзлюбил Гарольда Стайера с того самого дня, как впервые
познакомился с ним. Манеры Стайера, его обаяние, то есть все то, что так
хорошо действовало на других людей, Лукаса не просто оставляло равнодушным,
но вызывало неприязнь. Гарольд не обладал теми чертами характера, которые
Лукас особенно ценил в мужчинах: не было у Стайера крепкой мужской основы,
да и деловой хваткой он не отличался.
А в тех делах, к которым был причастен Лукас, одним только обаянием и
манерами ничего не добиться. И уж вовсе не могла Лукасу понравиться
склонность Стайера казаться вечно добродушным, веселым, нарочито
беззаботным - как бы со всеми своим парнем.
Впрочем, Лукас отдавал себе отчет, что он предъявляет, возможно,
повышенные требования к людям подобного типа и зачастую судит их слишком
строго.
Самому Лукасу ничего не доставалось легко в этой жизни. Едва достигнув
восьми лет, то есть возраста, когда можно было рассчитывать на получение
хоть какой-нибудь случайной работы, - так вот, с тех самых пор за все Лукасу
приходилось сражаться, его жизнь состояла из сплошной череды баталий.
Лукас был старшим из троих детей, родившихся у совсем еще молодых тогда
родителей, которые из кожи вон лезли, чтобы как-то прокормить семью. И отец,
и мать представляли собой американцев в первом поколении: их собственные
родители прибыли в Америку вместе с мощной волной иммигрантов перед началом
второй мировой войны. Бабушка и дедушка со стороны матери убрались из своей
Германии, едва только закончилась первая мировая. И приблизительно в то же
самое время родители отца Лукаса, тогда только-только поженившись, покинули
родную Шотландию. Те и другие осели в Пенсильвании, получив к северу от
Ридинга землю для занятия фермерством. Участки обоих семейств оказались
рядом. Земля тогда была чрезвычайно дешевой, потому как для фермеров она
мало подходила.
С обеих сторон, по отцовской и материнской линии, деды и бабки Лукаса
были простыми людьми, весьма скромными и непритязательными, каковыми их
сделала тяжелая жизнь на родине. Та и другая семьи держались особняком,