"Эндрю Ходжер. Храм Фортуны - II " - читать интересную книгу автора

не станет.
Императрица, тем временем, говорила, еле сдерживая рвущееся наружу
раздражение:
- Да что же это такое? Что твой сыночек себе позволяет? Он же просто
издевается над нами.
- В чем дело? - буркнул Тиберий. - Чем он тебе опять не угодил? Пусть
пообщается с молодежью. Мы ведь ему не компания.
После всех тек испытаний, которые Тиберию пришлось пережить по воле
матери, толкавшей его к власти, он стал еще более прохладно относиться к
ней. Да, цель достигнута, он стал цезарем, но чувство унижения от этого не
стало меньше. Ведь Тиберий прекрасно понимал, кому обязан своим возвышением,
понимал, что если бы не Ливия, плевать на него хотели бы все те, кто сейчас
униженно и раболепно кланяется.
Но вместо благодарности в сердце его были только злоба и горькое
чувство обиды. Теперь, когда он стал цезарем, такое положение было просто
невыносимым, он тяготился своей зависимостью от матери и больше всего на
свете хотел вырваться из-под ее контроля.
"Ладно, - думал он, - ты силой заставила меня принять власть и
ответственность лежит на тебе. Ты хотела, чтобы я был настоящим цезарем,
повелителем? Хорошо, сделаю тебе одолжение. Сенаторам я уже заткнул глотки,
солдатам и народу тоже. А теперь твоя очередь. Уж не думаешь ли ты, что я
могу быть цезарем для одних и слугой для других? Нет, кости брошены. Все или
ничего".
И с тех пор послушный сын, не имея пока возможности открыто выступить
против матери и отстранить ее от государственных дел (ведь еще неизвестно,
кого в случае их конфликта поддержали бы Сеян и преторианцы), принял другую
тактику. В серьезных вопросах он по-прежнему уступал Ливии, но вот по
мелочам неизменно старался возразить, и неважно, о чем в данном случае шла
речь. Делая это публично, он как бы всячески подчеркивал свою независимость
и самостоятельность. Это очень раздражало императрицу, но ей приходилось
терпеть, чтобы не доводить до открытого столкновения, которого она опасалась
не меньше, чем сын, хотя и по другим причинам.
- Что тебя беспокоит? - недовольно переспросил он. - Сейчас уже
возобновится представление.
- Посмотри, кого этот олух привел сюда, - не разжимая губ, прошипела
Ливия.
Тиберий вздохнул и оглянулся. Он невольно вздрогнул, увидев Сабина, но
тут же взял себя в руки и даже бдительная императрица не заметила этого.
Цезарь спокойно повернул голову и взглянул в глаза матери:
- Ну и что? - спросил он равнодушно.
- Как это что? Ты видишь, кто там сидит, справа, у колонны?
- Да, - все так же спокойно ответил цезарь. - Это трибун Гай Валерий
Сабин.
Ливия чуть не задохнулась.
- Да ты что? Ведь это человек, который смертельно оскорбил не только
меня, но и тебя. Человек, который принимал деятельное участие в мятеже и
верно служил изменникам.
- Изменникам? - с иронией переспросил Тиберий. - Ты так считаешь? Что
ж, в любом случае он был прощен. Ведь это ты подала идею объявить амнистию,
чтобы стабилизировать обстановку, и теперь трибун Сабин является таким же