"Эндрю Ходжер. Храм Фортуны " - читать интересную книгу автора Государственная тайна
"Ну, вот, - подумал Сабин. - Так я и знал. Один псих везет письмо другому психу". - Марк Агриппа Постум, - холодно ответил он, - насколько мне известно, находится в ссылке, и переписка с ним запрещена. Ты все-таки хочешь втянуть меня в какую-то авантюру. - Подожди. - Кассий Херея с усилием пошевелил головой. - Прошу тебя, сначала выслушай, а потом решай. Тебя ведь никто не заставляет. - Ладно. - Сабин отрешенно махнул рукой. - Только заклинаю тебя - покороче. Уж не говоря о том, что рискуешь умереть от потери крови, я по твоей милости могу остаться сегодня вообще без ночлега. - Что ты знаешь об Агриппе Постуме? - спросил Кассий Херея серьезно. - Что знаю? - Сабин на несколько секунд задумался. - Я знаю, что семь лет назад внук Августа Агриппа Постум цезарским указом был сослан на остров Планация. В Качестве причины называлось его безответственное поведение, граничившее с безумием и порочившее честь семьи, а также беспробудное пьянство, - процитировал он подписанный императором приказ по армии, который почему-то сохранился у него в памяти, хотя какое ему, собственно, дело до разборок в неугомонной семейке цезаря? - Да, такова официальная версия, - согласился трибун. - А если тебя интересуют детали, то Постума обвинили в том, что, обезумев от вина, он пытался изнасиловать девушку знатного рода. Имя девушки не называлось. Но это все является государственной тайной. - Меня не интересуют детали, - холодно ответил Сабин. - У меня своих - Подожди. - Кассий Херея поморщился от боли. - Ты же видишь - мне больше не к кому обратиться. Клянусь, если ты поможешь Германику, то он тебя не забудет. А покровительство такого человека очень много значит, согласись. - Послушай теперь меня, - нетерпеливо сказал Сабин. - Поставим вопрос ясно. Я тринадцать лет прослужил в армии, имею награды. Недавно римский адвокат сообщил мне, что мой дядя, Валерий Сабин, скончался безвременно ввиду невоздержанности в еде и в питье. Он не имел детей, и назвал меня главным наследником. Не ахти какой капитал - дом на Авентине да пара поместий в Этрурии, но для небогатого трибуна совсем неплохо. И я собираюсь посвятить оставшиеся мне годы жизни книгам и сельскому хозяйству, хочу пожить в свое удовольствие, не выслушивая ничьих приказов. А тут вдруг появляешься ты с какими-то подозрительными письмами и хочешь, чтобы я принял участие в вашей явно незаконной затее. Ты говоришь - Германик. Что ж, это очень уважаемый и достойный человек, но присягу-то я давал не Германику, а Августу. Но оказывается, что на тебя напали люди, имеющие цезарскую печать, то есть, действовавшие с одобрения принцепса. Вот тут я теряюсь. Извини, я знаю, что мой долг - помочь раненому товарищу, и сделаю все, чтобы спасти твою жизнь, но не надо втягивать меня в государственные дела. Я ведь ничего в них не смыслю и вполне могу закончить так, как и твой Постум, а то и вообще попасть в руки палача. Неужели ты этого хочешь? - У меня что-то голова кружится, - грустно сказал трибун. - Не перебивай, прошу. Я скажу тебе то, что могу, на что имею право. А там - решай сам. Письмо спрятано под седлом моей лошади, той, серой. В мешке - золото, тысяча ауреев. Это на дорогу и расходы. Если ты не хочешь помочь мне |
|
|