"С.Хокинг. Черные дыры и молодые вселенные " - читать интересную книгу автора

передал его нам в субаренду. За эти три месяца мы подыскали другой пустующий
дом на той же улице. Сосед вызвал из Дорсета хозяйку и выразил ей свое
возмущение по поводу того, что дом пустует, в то время как молодые люди ищут
пристанища, и она пустила нас жить. Через несколько лет нам захотелось
купить этот дом и отремонтировать, и мы попросили у колледжа ссуду. Нашу
просьбу рассмотрели и сочли это слишком рискованным, так что в конце концов
пришлось взять ссуду в строительном кооперативе, а мои родители дали денег
на ремонт.
Мы прожили там еще четыре года, пока мне не стало слишком трудно
подниматься по лестнице. К тому времени в колледже меня уже ценили и
предложили квартиру на первом этаже принадлежавшего колледжу дома. Это меня
устраивало, так как там были просторные комнаты и широкие двери. Дом
располагался недалеко от центра, и я мог добираться до кафедры на своей
электрической коляске. Он также пришелся по душе нашим троим детям, потому
что вокруг был сад, за которым ухаживали садовники колледжа.
До 1974 года я мог сам есть, сам вставать и ложиться в постель. Джейн
удавалось помогать мне и воспитывать двоих детей без посторонней помощи.
Однако потом положение ухудшилось, и у нас всегда жил кто-нибудь из моих
студентов. За бесплатное жилье и мое особое внимание студенты помогали мне
вставать и ложиться. В 1980 году мы перешли к системе добровольного
дежурства и частных сиделок, которые приходили на час-два утром и вечером.
Так продолжалось до тех пор, пока в 1985 году я не заболел воспалением
легких. Мне сделали трахеотомию, и с того момента я нуждался в
круглосуточном присмотре. Это оказалось возможным благодаря грантам
нескольких организаций.
До операции моя речь становилась все более неразборчивой, и понять ее
могли только люди, хорошо меня знавшие. Но, по крайней мере, я мог хоть
как-то общаться. Я писал научные труды, диктуя секретарю, а семинары
проводил с переводчиком, который четко повторял мои слова. Однако
трахеотомия совсем лишила меня возможности говорить. Какое-то время
единственным способом общения для меня было поднятие бровей, когда кто-либо
указывал в таблице на нужную букву. Таким образом трудно поддерживать
беседу, не говоря уж о написании научных трудов. Однако один компьютерщик из
Калифорнии, по имени Уолт Уолтосц, прослышал о моем плачевном состоянии и
прислал компьютерную программу "Эквалайзер", которую сам написал. Это
позволило мне выбирать слова из меню на экране, нажимая рукой на ключ.
Программа также реагировала на движения головы и глаз. Построенную таким
образом фразу я мог послать па речевой синтезатор.
Сначала я запускал "Эквалайзер" на настольном компьютере. Потом Дэвид
Мэйсон из "Кембридж Адаптив Коммюникейшенз" встроил маленький персональный
компьютер и речевой синтезатор в мою коляску. Эта система позволила мне
общаться еще лучше, чем раньше. Я мог набирать до пятидесяти слов в минуту,
чтобы или выговаривать написанное, или записывать на диске. Потом я мог
распечатать это или вызвать снова и проговорить предложение за предложением.
При помощи этой системы я написал две книги и ряд научных работ. Я также
сделал множество научных и научно-популярных докладов, и их хорошо
воспринимали - думаю, в немалой степени благодаря качеству речевого
синтезатора, изготовленного фирмой "Спич Плас". Голос очень важен. Если вы
говорите неразборчиво, люди склонны считать вас умственно неполноценным. Тот
синтезатор - самый лучший из всех, что я когда-либо слышал, поскольку он