"Дмитрий Хмельницкий. О пугливом Сталине и научно-историческом патриотизме " - читать интересную книгу автора

Идет борьба не за историческую правду, а за право на историческую гордость.
Владимов сформулировал это четко - "оставим наших ветеранов при сознании,
что они защитили родину, а не сумасбродный замысел своего правителя".
Можно оставить. Можно и дальше говорить о воинах Красной Армии, как о
бескорыстных освободителях. Для этого придется забыть о бесчисленных
агрессиях и преступлениях против человечности, совершенных Красной армией и
советским режимом. О расстреле 24 000 польских офицеров в "мирное" лето
сорокового года, о диком политическом терроре на освобожденных от немцев
территориях, о Заксенхаузене, превращенном в часть Гулага, о людоедских
режимах в восточноевропейских странах. О Ким Ир Сене, Мао Дзе Дуне и
берлинской стене. Придется врать дальше.
Проблема в том, что Владимов и его единомышленники призывают обманывать
не только стариков-фронтовиков из сострадания, а всех вообще из патриотизма.
Душевного благородства в этом, к сожалению, нет никакого.
Еще одну статью против Суворова Георгий Владимов опубликовал в 1999 г.
в газете "Русская мысль"[3]. Опять Владимова больше, чем сам Суворов,
раздражают его единомышленники, в частности Анатолий Копейкин, Тимур Мурзаев
и автор этих строк, выступившие в той же "Русской мысли" в поддержку
Суворова. Суворова и "суворовцев" писатель считает профессиональными
еретиками, из чистого азарта ставящими вверх ногами давно устоявшиеся
истины - "Каспийское море впадает в Волгу, овес кушает лошадей - вот
истинный Суворов".
К тому же они еще и молодые циники - "не размякнут перед обидой
участника ВОВ, когда ему доказывают, что не родину он защитил, а преступный
агрессивный замысел".
Последний упрек - мне персонально. Отвечаю - размякну. Очень жалко
несчастных обманутых людей. Но и размякнув, не смогу считать "участника
ВОВ", подавлявшего танками парламентские движение в оккупированной восточной
Европе антифашистом и освободителем. Потому что взгляд на такие вещи
определяется не возрастом и чувствительностью, а совестью и здравым смыслом.
Потому что знаю что очень немногие "участники ВОВ", размякли бы перед обидой
узников Заксенхаузена 1945-50 годов. Или перед обидой сотен тысяч
собственных соотечественников из перемещенных лиц, с их помощью отправленных
в ГУЛАГ в 1945-ом. От этого их еще больше жалко.
До Владимова против Суворова не менее эмоционально, но не более
убедительно выступил Наум Коржавин[4]. Советский военный патриотизм у
фронтовиков-диссидентов иногда странным образом соседствует с сознательным
антисоветизмом. Но не у всех.
На риторический вопрос Владимова "Была ли та война отечественной?" еще
в 1981 году ответил Виктор Некрасов :
".."За правое дело!" Так называлась книга большого русского писателя
Василия Гроссмана... Проснись он сейчас, Василий Семенович, мурашки пошли б
у него по телу от одного этого названия. Он умный, даже мудрый, много
знавший, чего не знали мы, предельно правдивый, даже он считал, что мы
воевали тогда за правое дело. Враг будет разбит! Победа будет за нами! Но
дело наше оказалось неправое. В этом трагедия моего поколения. И моя в том
числе..."
Булат Окуджава, тоже, как хорошо известно, фронтовик, сказал в интервью
"Литературной газете" : "Суворова прочитал с интересом... Мне трудно
усомниться в том, что мы тоже готовились к захватническому маршу, просто нас