"Иоанна Хмелевская. Проселочные дороги " - читать интересную книгу автора

балкон, с которого открывался прекрасный вид на прибывших заокеанских
родственников и их багаж перед таможенным досмотром. Я тоже устремилась, и
мне даже удалось протолкаться к самому барьеру.
- Вижу Тересу! - громким криком известила я своих. - В красной кепке,
у самого выхода! Похоже, первая пройдет таможню. Люцина, быстро вниз!
С трудом пробившись сквозь толпу на балкон, я тоже бросилась вниз, к
двери, через которую но одному выпускали пассажиров, прошедших таможенный
досмотр. Мои родичи были уже тут. Оказывается, отец тоже углядел Тересу в
каком-то красном горшке на голове и сказал об этом своей сестре, но тетя
Ядя не поверила, обвинив его в склеротичности, а выходит - он прав, так у
кого из них склероз?
В ожидании Тересы мы обсуждали ее странный головной убор. Люцина
предположила, что безобразную красную шляпу Тереса надела исключительно из
уважения к нашему государственному строю, знаете ведь, какая там у них
может быть пропаганда, вот бедная женщина и решила не дразнить гусей,
сделать из себя посмешище...
Тем временем ожидающие подтянулись к двери таможни и так напирали на
нее, что пришлось выйти вежливому таможенному чиновнику, который попытался
мягко пристыдить напирающих. Толпа перестала напирать на дверь и
перестроилась в широкий полукруг.
Упомянутая дверь, как известно, открывается только изнутри. Каждый
раз, как кто-нибудь из прилетевших выходил, ожидающими делались попытки
заглянуть внутрь, и они придерживали дверь в открытом положении. Предлогом
обычно служило желание помочь выходящему вытащить его чемоданы. Только одна
костлявая деревенская баба не прибегала ни к какому камуфляжу. Заливаясь
слезами и беспрестанно шмыгая носом, она мертвой хваткой вцепилась в дверь
и держала ее в открытом положении, что по каким-то соображениям было
нежелательно таможенным властям. Вежливый таможенник опять вышел и вежливо
попросил бабу освободить дверь. Та отпустила на минуту несчастную дверь,
дождалась, пока таможенник скрылся, и сразу приклеилась к двери после
первого же выходящего. Полукруг ожидающих не выдержал и тоже приблизился к
двери. Снова вышел таможенник и снова принялся уговаривать бабу. Симулируя
глухоту и общую недоразвитость, та не покидала своей позиции. Встречающие
не выдержали и подступили к ним вплотную. Неизвестно, чем бы дело
кончилось, если бы из дверей вдруг не вылетела совершенно необъятных
размеров сумка-чемодан, направленная мощным пинком по скользкому полу, и
разделила полукруг напиравших на две части. За ней последовали еще две,
внеся смятение в ряды ожидающих. Баба ловко пропустила чемоданы и опять
припала к двери. Стало ясно, что живой ее не оторвать. Напряжение росло.
Таможенник оставил бабу в покое и только стоял рядом, следя за порядком.
Выражение лица его уже не было вежливым.
- Лопнуть мне на этом месте, если он ее сейчас не придушит! - заметила
Люцина, с интересом наблюдая за происходящим.
Мы заняли очень удобное место у столба-колонны, откуда все было
прекрасно видно. Я разделяла мнение тетки, с той только разницей, что
произойдет это не сейчас, а минут через пять - так мне казалось.
Неизвестно, кто из нас оказался бы прав, ибо в этот самый момент вышел
пассажир, которого ожидала баба. Это оказалась в точности такая же
костлявая деревенская баба, только заграничная. Обе бабы, отечественная и
зарубежная, спотыкаясь о чемоданы, бросились друг к дружке в объятия,