"Иоанна Хмелевская. Бабский мотив " - читать интересную книгу автора

подруги, а потом, до сей поры, вообще ни единого разочка?
- Да кончай мне мозги пудрить, мы с тобой разговариваем без свидетелей.
- Вот именно! Я тебе без свидетелей, в личной беседе говорю, что кто-то
меня травит по всем фронтам, причем намеренно. Не знаю кто и не знаю, что
ему надо. Помоги же!
На лице Яцуся отразилась целая гамма чувств: упрек, презрение,
изумление и неуверенность. Он нашарил в кармане сигареты и попытался
прикурить от своей вечно гаснущей зажигалки. Я подсунула ему свою.
- Ты это серьезно? - подозрительно спросил он. - Дурака из меня не
делаешь?
- Ей-богу, нет. Я уже голову себе сломала, думая над этим бредом. Это
такая глупость, что у меня просто слов не хватает. К тому же акция, похоже,
тщательно продумана - мне никто, не верит, но обрати внимание: лично меня
никто не видел, все только от кого-то слышали...
И я решительно пересказала все, что узнала о себе. Яцусь живо
заинтересовался и добавил свои байки.
Оказалось, что меня вышвырнули с ипподрома, где я угрожала уголовным
преследованием за свой проигрыш; вывели под белы рученьки из автосалона, где
я попыталась разнести вдребезги выставленные на продажу машины; элегантно
выпроводили из кабинета директора какой-то риелторской фирмы, которого я
пыталась обвинить в финансовых махинациях. Это все мои, с позволения
сказать, камерные выступления. На улицах я вытворяла кое-что похуже,
материлась во всеуслышание на стоянках, в ресторанах и магазинах. Всюду с
патологическим упрямством называла свои имя-фамилию и везде, как флагом,
размахивала своей прокурорской должностью, Яцусь мои выходки предпочитал со
мной не обсуждать, поскольку был уверен, что я стану все отрицать.
Собственно, именно этим я и занимаюсь.
- А муж твой как реагирует? - бесцеремонно спросил он, завершив свое
чарующее повествование.
- Расстраивается, - коротко ответила я. - Слушай, а ни разу не
случилось так, что мы с тобой засиделись на работе, а ты потом слышал, что
именно в это самое время я учинила скандал в банке или, скажем, в борделе?
- И то на "б", и это на "б", - философски заметил Яцусь. - Но некоторая
разница все-таки есть. Ты сама знаешь, что я на работе без надобности не
задерживаюсь, разве что меня в суде попросят: Но тогда мы с тобой не
видимся.
А ты свои канканы обычно вечерами устраиваешь... Слу-ушай! - вдруг
встрепенулся он. - Самое интересное, что ночами ты не буйствуешь!
Ни разу не прогуляла до утра, даже в вытрезвиловку тебя забрали в
детское время. Что это ты себя во всем ограничиваешь?
- Так ведь ночью муж спит в той же комнате, что и я, даже на одной
кровати со мной. И отлично знает, дома я или нет. Так что сам видишь - это
форменная травля, всегда выбирают только те часы, которые трудно проверить.
Но если покопаться, наверняка окажется, что меня видели в двух местах
одновременно, - и сразу появится зацепка.
Яцусь раскачивался на стуле, рассеивая вокруг себя сигаретный пепел.
- Я тебе честно скажу! - заявил он. - Я тебе поверю, только если такое
выйдет наружу.
Потому что до сих пор это была ты. Тебя описывают во всех подробностях.
Я из любопытства даже вытягивал самые неприметные детали твоей наружности.