"Иоанна Хмелевская. Бабский мотив " - читать интересную книгу автора

уверток насчет недостатка улик, так теперь еще работника прокуратуры
обвиняют черт-те в чем. Может, вас обуял бес и вы действительно
компрометируете прокуратуру, но я лично в такое не верю. Может, кто-то решил
воспользоваться вами, чтобы еще больше очернить органы правосудия. Не знаю.
Но, кроме анонимок, по городу ходят сплетни, что вы открыто берете взятки.
Опять же, я в это поверить не могу, но, к сожалению, или вы эти сплетни
как-нибудь укоротите, или...
О, я отлично знала, что скрывается за этим "или". Меня выгонят с
работы. А уволенному прокурору не позавидуешь.
- Или я действительно с головой брошусь в мир мошенничеств, взяток и
преступного укрывательства, - с горечью подхватила я. - Я вам сразу скажу,
что даже не догадываюсь, почему меня травят. Возможно, это только начало,
возможно, затем последуют мои коллеги, которых уделают точно так же.
Простите меня за искренность, но вы, насколько я знаю, взяток не берете. И я
не беру. Может, мы кому-то очень мешаем?
- Думаю, да. И не мы одни. Есть еще судьи...
Мы помолчали, отлично понимая друг друга.
Я уже не сомневалась, что меня уготовили на убой. Мне пришлось бы
угрохать все свое время и все силы, чтобы опровергнуть сплетни и слухи, и
наверняка без особого результата. Еще сидя в кабинете шефа, я задумалась,
чем же мне заняться после ухода из прокуратуры.
Стефан. Мой муж. Человек, на которого я могла опереться.
Интеллигентный, смекалистый, знающий нашу действительность, уверенный в
себе, отец моих детей. Он перестанет обращать внимание на глупости,
отнесется к моим бедам серьезно, задумается. Поможет...
Ах, как замечательно все выходит!
В тот же вечер Стефан появился не очень поздно, с рассеянной нежностью
поцеловал поужинавших деток, чистеньких... Нет, Агатку я уже помыла, а
Петрусь заканчивал туалет самостоятельно. После чего муж уселся со мной
выпить чаю. Лицо у него было каменное.
- Ты действительно решила показать себя в самом худшем свете? - спросил
он, прежде чем я успела сказать хоть слово. - Такого я от тебя не ожидал.
- И что же, если можно поинтересоваться, я опять натворила? - довольно
ехидно осведомилась я.
Оказалось, что закатила вульгарный скандал на Мокотовской. Почему,
дьявол ее побери, на Мокотовской, на кой она мне сдалась и почему именно эта
улица во всей Варшаве стала сценой для моих пошлых выступлений? Я даже
проезжаю там редко, и никаких дел у меня там никогда не было. Что же такого
особенного в этой Мокотовской?!
С огромным изумлением я узнала, что именно там, возле театра (не иначе
как меня вдохновила Мельпомена), живет секретарша моего мужа, несчастная
Уршуля Белка. По мне, так она могла там не только жить, а даже в землю
врасти, расцвести и стоять, как яблоня с грушами, мне-то какое дело. Так нет
же, я подкараулила ее у ворот, чтобы устроить ей публичный скандал с
непристойными выкриками, ругательствами и угрозами.
Бедной Уршульке пришлось спрятаться в клетушке дворника, пардон,
управдома, бедняжка всерьез опасалась рукоприкладства с моей стороны.
То, что это была я, не вызывало никаких сомнений. Все узнали мое зимнее
пальто, коричневое, с искусственным мехом, с капюшоном, мои коротенькие
сапожки, правда, в таких каждая вторая ходит, черную сумку на ремне через