"Иоанна Хмелевская. Старшая правнучка" - читать интересную книгу автора

- Не уйду, ты ведь такого вздору нанесешь. Говорил тебе - вызови
нотариуса.
- Не хочу. Нотариус тоже человек, проболтается. Отвяжись!
Расставив пошире локти на письменном столе, чтобы мужу несподручно было
подглядывать, Матильда вернулась к прерванной писанине:

...будучи в здравом уме, крепкая телом и духом, незначительно лишь
подорванными возрастом...

- "В здравом уме"! - хихикнул Матеуш. - Да кто в это поверит, прочтя
твои благоглупости?
- Сам дурак! - рявкнула не на шутку разозленная супруга. - Молчал бы
уж. Всю жизнь идиотом был, таким и остался! Не знаешь разве - завещания
всегда так пишутся? А что, интересно, ты написал? Неужели правду? "С детства
умственно отсталый, а сейчас и телом и духом одряхлевший, собственных детей
и внуков не помню..." Рамолик несчастный!
- Это еще неизвестно, кто из нас рамолик! - обиделся Матеуш. - Скажите,
"крепкая телом и духом". Постреленок этакий!
- Я же добавила - "подорванные возрастом"!!!
- Вот уж точно, подорванные. Хоть одно правдивое слово.
- А ты... а ты... вспомни, что было, когда я попросила тебя вазон
переставить, Из рук твоих немощных вывалился! "Скользкий", видите ли, как
же, специально кто-то его маслицем смазал! Тяжелый, видите ли, роза в глаза
колет, видите ли...
- Вот именно. Надо совсем уже ничего не соображать, чтобы заставлять
меня проклятую посудину переносить. Мало того, что она из серебра, так еще с
водой. Тут и молодой батрак надорвется, не меньше ведь центнера весит. Да и
я хорош, не подумавши схватился...
- А когда-то и не такую тяжесть поднимал, - тихо промолвила Матильда,
вдруг сразу стихая.
- Да и ты заводная была... Оркестр устанет, а ты бы все плясала, - так
же задушевно подхватил Матеуш.
И оба замолчали, испытывая какую-то бессмысленную претензию друг к
другу за то, что постарели. Годы летели незаметно, здоровьем оба отличались
отменным, многочисленная прислуга избавляла от необходимости тратить лишние
силы на физическую работу, и, практически не разлучаясь, супруги не замечали
происходящих с каждым перемен. Только вот такие выдающиеся события, как с
дурацким вазоном, заставляли их иначе взглянуть друг на друга. Да,
приходилось признать - многое утрачено безвозвратно. Впрочем, и не очень-то
хотелось жалеть ушедшую молодость, их старость, без болезней и печалей, была
даже приятной.
- Нашел время возрастом корить! - гневно сказала Матильда. - Видишь же,
занимаюсь ответственным делом, а ты нос суешь и критикуешь! Напишу
по-своему, все равно сойдет.
Матеуш, однако, нешуточно расстроился. Случай с вазоном как-то очень
наглядно выявил старческую немощь, с чем не так-то просто примириться. Вот
он и сидел молча, чувствуя, как того и гляди лопнет от распиравшего его
протеста, и совсем позабыв о завещании. Это и дало Матильде возможность
беспрепятственно настрочить чуть ли не половину текста.