"Иоанна Хмелевская. Гарпии" - читать интересную книгу автора

искренностью признался, что он только притворяется хромым, нога в порядке,
а притворяться приходится из чувства самосохранения, ибо опасность грозит
не только его здоровью, но даже и жизни. В принципе разумная и
рассудительная Фелиция тут ни с того ни с сего поверила (наверное, очень уж
хотелось поверить) в то, что у парня просто жуткая семейка, совсем его
заездили, работает без устали, света божьего не видит, к тому же не кормят
совсем, каждым куском хлеба попрекают. Безжалостный отец заставляет парня
таскать непосильные тяжести, злодейка мать последний кусок отнимает, чтобы
отдать своему любимчику - младшему брату Мартинека, мегера-сестрица выгнала
из своего дома, куда сбежал было несчастный юноша, и негде ему преклонить
голову.
Он студент, учится, но стипендии не получает, время от времени
подрабатывает, тем и живет. Ведь он не лентяй какой-нибудь, наоборот,
трудяга, только с работой непосильной не справляется, а если посильная, так
он всегда пожалуйста. Если не двадцать восемь часов в сутки, не как вьючное
животное, а как человек.
Не размышляя долго и не смущаясь явным недовольством сестер, Фелиция
тут же нашла для бедного юноши нормальную работу в своем доме: покрасить
оконные рамы. Если это делать не спеша, такую работу нельзя назвать
непосильной. А спать Мартинек будет на надувном матрасе в кухне.
Спальное место не вызвало у Мартинека никаких нареканий, он
моментально прижился в кухне, тем более что она была просторной, матрас
занимал всего третью часть пола, поэтому встававшая раньше всех Сильвия
могла свободно крутиться в кухне, не наступая на квартиранта. Впрочем, не
наступала только первую неделю. В начале вторил она ощутила в себе
непреодолимое желание вылить невзначай на спящего кипяток или уронить на
него сковородку со скворчащими шкварками. Или еще лучше - нечаянно обрушить
кухонную полку с множеством банок, прибитую как раз в изголовье безмятежно
почивавшего нахлебника...
Получив от Фелиции аванс под упомянутые оконные рамы, Мартинек
энергично принялся за работу. Сначала внимательно осмотрел рамы. Очень
внимательно, полдня ушло на это. Затем принялся подбирать орудия труда.
Нашел наконец отвертку, она оказалась мала, пришлось искать другую. Фелиция
сама вручила ему инструмент нужного размера. Работник, воспользовавшись
случаем, потребовал у хозяйки наждачную бумагу, чтобы ошкурить рамы, это
хозяйка особо подчеркивала.
Наждачная бумага, ответила хозяйка, хранится в ящике, в чулане.
Получив столь нужную информацию, работник счел себя вправе на сегодня
покончить с трудами, замаялся. Тем более, что уйму времени отнимали
перерывы на завтрак, обед и ужин.
На следующий день он вновь изучал первую раму и нечаянно разбил ее.
Бранить его у Фелиции не хватило духу - таким сокрушенным выглядел парень,
каялся, бил себя в грудь и настоятельно требовал вычесть из будущей оплаты
стоимость рамы. В просьбе Фелиция великодушно отказала, тем более что
современные шведские рамы, вернее, целые окна в комплекте, стоили безумно
дорого, и неизвестно какие же тогда платить работнику деньги. Взамен она
обязала Мартинека просто вставить разбитое стекло. Тот немного оживился,
открутил винты, вынул раму и потащил ее к стекольщику. Там он провел
остаток дня, наблюдая за работой мастера и овладевая новой профессией, а
также следя за тем, чтобы все делалось путем. К ужину парень вернулся со