"Иоанна Хмелевская. Бега" - читать интересную книгу автора

сложившееся мнение, - удивился Януш и подлил мне вина.
- Ложное у тебя впечатление, потому что сейчас будет во-вторых. А
именно, эти наши конюшни, игроки, тренеры, конюхи, жокеи и вся прочая
шушера это не райский садик, где в белых одеяниях и под звуки органа все
оказывают друг другу услуги с нежной улыбкой на устах и в сердце.
Наоборот, это кланы, клики, интриги, дружбы и вендетты, взаимная
ненависть, зависть, интересы и коварство. И никакая сила на свете не
убедит меня, что они садятся себе у камелька и мирно устанавливают с
учетом равенства и справедливости, кто когда будет выигрывать. В-третьих,
я наверняка знаю, что они друг от друга утаивают массу разных сведений, в
первую очередь качество и спортивную форму лошадей, а во вторую -
собственные тайные намерения. Одна конюшня понятия не имеет, что делает
другая, разумеется, за исключением громких событий, пожара там, тяжелой
эпидемии и прочего. Они Не дают себе труда в этом разобраться и
сориентироваться, и в результате игроки больше знают и больше могут
сравнивать, чем люди из конюшен. По крайней мере, мне так кажется...
В-четвертых, результаты конюшни - это визитная карточка тренера. Как бы
там ни было, это его работа, ведь каждый в своей работе хочет хоть
чего-нибудь достичь, нет, конечно, есть там и дундуки, которым все по
барабану, но большинство.., ну, скажем, половина... - это люди, которые за
свое дело болеют. Ей-Богу, продавщица хочет быть хорошей продавщицей,
получать премии и похвалы, проектировщик мечтает быть гениальным
проектировщиком, сантехник горд, что умеет делать свое дело, водитель,
врач, учитель, полицейский! Даже бандюга!.. А эти тренеры, что, не люди?
Ну и жокеи, конечно, тоже, такой Мельницкий был один в своем роде, но,
может, и второй найдется! Глупости... Минутку, а то лопну от злости!
Уже лет двадцать я уговариваю всех очередных директоров ввести
маленькое изменение в программке, добавить в нее текст, как делают во всех
цивилизованных странах. Там в каждой программке, а у нас, дай Бог, в
каждой десятой, даются таблицы тренеров, наездников, количество побед,
суммы выигрышей, место в классификации, основные соперники... Уж кто-кто,
а польский мужик не вынесет, чтобы кто-нибудь был лучше его! Печенки
выедаю, говорю, скандалю - толку чуть! Каждый директор заявляет мне, что
он бессилен это изменить, что не он решает, какой быть программке, что
бумаги не хватает... Чушь это собачья, можно поля поменьше сделать,
петитом напечатать! Может, ничего это не даст, но нельзя же сказать, пока
никто и не попробовал, а я вот верю в польскую натуру, и история
показывает, что правильно верю!
Я выплеснула все свое возмущение по данному вопросу и сбилась с темы.
Оба, как Януш, так и Юзя, сколь смогли поспешно признали с жаром мою
правоту, потому что им страсть как хотелось услышать продолжение темы.
- В-третьих, - сказала я, еще не вполне остыв от ярости, - нет,
в-четвертых. Нет, в которых там?..
- В-пятых, - тактично подсказал мне Юзя Вольский.
- Ладно, пусть будет в-пятых. В-пятых, сидел у меня когда-то один
мужик, теперь он тренер во Вроцлаве, а тогда был кандидатом в жокеи.
Деревенский парень, лошадей любил и рассказывал мне, как он раз погорел
сам на себе. Уговорились, что приходят два-четыре, а он ехал на лошади
номер три. "Выхожу я на прямую, - рассказывает, - и вижу, что четверка,
которая должна быть второй, едет передо мной, огляделся я: о двойке,